DISCONNECT

Мне легко говорить об этом фильме, потому что я никогда не был фанатом «Нирваны» и Гаса Ван Сента. И это одна из причин, по которой мне было тяжело досмотреть фильм до конца.

Даже при условии, что главный герой Блейк (фантазия с явным намеком на Курта Кобейна) – некий универсальный образ, через экзистенциальные метания которого режиссер стремится изобразить трагедию disconnect(а) с обществом большинства талантливых людей, «Последние дни», скорее не фильм-трагедия, а красивый клип-настроение, просмотр которого можно без ущерба для любопытства выключить, как только появится желание. Это означает, что положенная доза впечатлений уже усвоена. Прием сверх нормы грозит разочарованием.

Попытка проделать классическое упражнение, уместив емкий ответ на вопрос «о чем фильм» в одно предложение, заведомо провальная. Получится нечто, вроде: фильм о том, как одному талантливому парню было так плохо, что он застрелился. Обо всем и ни о чем…

Хотя, не стоит забывать, что Гас Ван Сент все-таки профи. Об этом говорит не только его копилка наград, но и, по крайней мере, один хороший фильм, которым я считаю «Мой личный штат Айдахо». То есть орать, будто Гас Ван Сент снял лажу было бы с моей стороны невежественно и глупо. Режиссер умышленно сосредоточил свое повествование на внутренних переживаниях героя, его конфликтах и душевных метаниях в чистом виде, сознательно проигнорировав сюжет. Такова режиссерская ставка и тот забавный случай, когда анализировать фильм интереснее, чем смотреть.

С первых кадров Гас Ван Сент убедительно дает понять: главный герой на пределе. Блейк (Майкл Питт) бежит по лесу. Не от себя, а, скорее, от нас, от зрителей, олицетворяющих внешний мир. Именно поэтому камера усердно следует за героем со спины. Мы будто догоняем Блейка, собираясь схватить за плечо, броситься ему на шею, просить автограф, групповой снимок на память, просить делать детей и не переставая повторять с идиотской улыбкой на лице, какой он, оказывается, клевый парень! Блейку ничего не остается, как попытаться смыть с себя в пруду впечатление от «встречи», а в качестве ответа – демонстративно нассать в воду (что он и делает), давая тем самым понять: «Вы меня достали! » или «Мне все пох…»

По замыслу режиссера, Блейку негде укрыться от навязчивого мира. Дом называется замком (замок свихнувшегося короля?), в нем холодно и пусто. В доме у Блейка обитают друзья, похожие на сомнамбулы. Мертвенно тихий ад, заполненный равнодушием, вместо воздуха.

В сжимающийся мир Блейка и его дома, время от времени, пытаются прорваться представители внешнего мира. Но и навязчивый рекламный агент «Желтых страниц», и жалкие миссионеры, и некий загадочный друг в меховых унтах, и голоса из телефона – все лишь вгоняют героя в еще большее отчаянье своей убогостью и мелкодушием.

Говорить не с кем. Хочется или нет говорить – не ясно. Можно лишь предположить, что да, хочется, поскольку Блейк постоянно что-то бормочет себе под нос, делает записи в дневнике. Но в глазах его уже леденеет пустота. Становится ясно, что именно она приведет Блейка к выстрелу в голову. Впрочем, заданный с первых кадров драматизм ситуации на протяжении фильма не усиливается, теряясь в последующем нагромождении долгих сцен. Вроде бы правильные, уместные находки не работают по причине бесцельности происходящего. По большому счету, стреляться можно уже на 10-й минуте фильма. «Последние дни» от этого только выиграют.В отличие от режиссерской ставки.

© Raul Duke (zebra_e@ukr.net)