Счастлив ребенок.
И в люльке просторно ему; но дай время
Сделаться мужем – и тесен покажется мир. (Шиллер)
Старой фантастике — юношеский максимализм, но и про девичий, разумеется, тоже бы не забыть. Зачем оставаться на Земле, если инопланетный недружественный разум запечатал людей в пределах Солнечной системы? Романтика впутывания во всё, во что только можно, вполне может состязаться по древности с таким разумным извечным тезисом про корыстность, низменность стремлений человечества и абсолютную нецелесообразность его существования (ну или чрезмерного его развития, что для молодости, как вы понимаете, одно и тоже).
Противостоять любым барьерам и всяким там надмировым надмозгам может только самая-самая чистая и незамутнённая юная горячность высшей пробы, с пылу с жару. Немножко привкуса боевого крещения брутальностью полагающегося «враги сожгли родную хату», энное количество осколков зеркал в открытом космосе и ледяных глыб над снежной королевой с человеческим сердцем. И множко бисёненовости и бисёдзевости, ибо без этого ни одно предательство не обретёт такого душка изысканной горечи, юбки ниже колен не будут вызывать такой трогательной умильности. Да и чем-то ведь надо, в конце концов, освещать свой и товарищеский путь в Галактике, если уж туда полезла.
Многое, оказывается, можно узнать чуть более чем за час. Например, что некоторые вещи в аниме существовали ещё до Сэйлормун, вроде магических диадем с узорами или матросской школьной формы. А ещё, ещё тут почти ничем не осквернённая патетика флотилий летающих тарелок и хрестоматийных страшненьких зелёных человечков. Благословенны навеки героини, которые своему полностью зелёному учителю говорят про незнакомца-красавца: «Вы знаете, учитель, ко мне тут один странный тип пристаёт». Благословенны герои, которым их паранормальные способности подсказывают-таки предложить девушке проводить её до дома.
Здесь мог бы быть (осторожно! повышенная опасность сёдзё) треугольник, если б те, кому положено стать его вершинами, не оказались в один момент настолько вровень, плечом к плечу друг с другом (и даже более). И рыженькая грациозная Наюта, что одинаково пленительно рыщет по секретным базам пришельцев, уворачивается от вспышек бластеров, мёрзнет под дождём и принимает ванну. И рубаха-парень Рётаро, который при его внешности годился бы ей скорее в старшие братья. И златовласый, а позже пепельновласый Киро, на чью долю приходится самая пронзительная сюжетная загадка. И честное слово, когда девушка говорит уже второму юноше: «А телепортируйся ты в меня! », и всё получается не пошлым, а очень даже невинным и воздушным, то это определённо что-то с чем-то.
|
