Ради всеобщего счастья, пусть моё тело горит тысячи лет, освещая путь другим
Как написать о красоте, невыразимую словами? Безбожно разбирать посыл на атомы — это попытка понять систему как совокупность деталей. Яблоко — плод судьбы, которым награждается тот, кто отдал жизнь за любовь. Поезд, прорезающий тьму ночи, это путь смерти, очищающий душу от оков жизни. Кондуктор — дьявол, станция — рай, огонь Скорпиона — жертва, Кампанелла — мертв. Но целое — это нечто большее, чем совокупность деталей. Разбери мистический поезд на части, и он лишится своего очарования, таинственного гула и умиротворяющего стука колёс. Останется только тяжелое железо, неспособное приблизить зрителя к звёздам.
Зрителю, выросшему на советских сюрреалистических мультфильмах (Ёжик в тумане) пора познакомиться с японскими. Хотя бы потому что производимых эффект может в корне отличаться от задуманного. То, что увидит японец, никогда не увидит европеец. И наоборот.
О поэзии не принято писать прямолинейно, в лоб раскладывая тропы. Не пишите сочинения «что хотел сказать этим автор?», а если попросят — то ограничьтесь словами самого автора:
Может, кто-то из вас удивится — а, собственно говоря, что это он тут вообще понаписал? Да я и сам не знаю, зачем я все это написал…
Медленное погружение во тьму, нарастающая тревога и предчувствие катастрофы. Философская сказка, которая должна была дать покой и отпустить страх перед неминуемым, вызывает жжение в груди и растянутую агонию скорби. Агонию у тех, кто ещё не научился отпускать и у тех, кто не признаёт величие смерти, ведь она для них — та самая «чёрная яма», внутри которой только тьма и пустота, у всех тех, кто до слёз раздосадован, кто рвёт душу ради желания спасти и растолкал бы пассажиров, лишь бы усадить доверенных детей на спасательную шлюпку.
|
