Струясь вдоль нивы, мертвая вода 
Звала меня к последнему забытью. 
Я пас тогда ослиные стада, 
И похвалялся их тяжелой прытью. 

Порой я сам, вскочивши на осла, 
Трусил рысцой, не обгоняя стада, 
И робко ждал, чтоб ночь моя сошла 
И на поля повеяла прохлада. 

Сырой песок покорно был готов 
Отпечатлеть ослиные копыта, 
И мертвый ключ у плоских берегов 
Журчал о том, что вечной мглой закрыто.