I

     Хлопнув    дверью,    позеленевший   кассир   Букановского   кредитного
товарищества предстал перед председателем правления.
     - Ревизор из РКИ, ночует на постоялом!.. В  черном  лохматом  пальто...
Злой как сатана! Сам видел!..
     У  предправления  затряслись  жирные   ляжки,   а   на   носу   повисла
мутно-зеленая капля волнения.

II

     Рассеянность комсомольца Кособугрова достигала анекдотических размеров:
на антирелигиозном  диспуте  он  вместо  платка  высморкался  в  рясу  попа,
сидевшего рядом. Плевал и бросал  окурки  в  калоши,  а  пепельницу  пытался
надеть на ногу.
     Но  несмотря  на  это, был отличным работником, а поэтому губком РКСМ и
командировал его в Буканов[1] по работе среди батрачества.
     Переночевал на постоялом;  утром  оделся,  сунул  в  карман  чахоточный
портфель и пошел в уком. За углом  его  встретили  с  низким  поклоном  двое
неизвестных.
     - Мы... к вам. Служащие просят... не откажите...
     - Чего, собственно?
     - А вот... пожальте-с!..
     Осанистый кучер осадил вороных, а те двое услужливо помогли Кособугрову
утонуть в рессорной коляске.
     "Одначе уком! Лошади-то какие..." -  подумал  Кособугров  и  конфузливо
измазал бархатную обивку грязными сапогами, потом поджал их под себя.

III

     Кособугрову положительно все казалось странным.
     Даже пальто, снятое с  него  разъярившимся  швейцаром,  и  то  казалось
иным...
     Перед ним явно трепетали. В нем заискивали. Ему засматривали  в  глаза,
предупреждали  каждое  движение;  а  он,  глядя  на  ковры,  мебель,  только
недоумевал.
     - Здесь секретарь живет?
     - Нет, председатель.
     "Какие  комсомольцы  все  старые,  толстые,  как  купцы..."  - мысленно
удивлялся Кособугров.
     "Председатель", наверное, в ссылке был: неуверенный голос дрожит.
     - Вы... вы...- кто-то обратился к Кособугрову.
     - Не "выкай", пора привыкнуть к "ты".
     Все предупредительно захихикали, зашептались...
     За столом, после четвертого блюда, председатель шепнул:
     - Недостаточки у нас маленькие, знаете ли...
     - В литературе?
     - Не-ет...
     Кособугров  ослабил пояс и громко заговорил об организации работы среди
батраков.  Все  улыбались,  то недоумевающе, то растерянно, и смотрели ему в
рот.
     - Батраков у нас немного: два конюха, кучер...
     - Вот и надо использовать  комсомолье...  я,  как  присланный  губкомом
РКСМ...
     - Ка-а-ак?! Кто вы?!
     -  Да.  По организации батрачества. Мандат я, того... забыл предъявить.
Кто-то  ахнул,  с  кем-то  сделалась  истерика, зазвенела разбитая посуда, у
рыхлого председателя вывалился посиневший язык.
     А Кособугров, стараясь перекричать шум, стоя на стуле, зычно читал свой
мандат и обводил всех круглыми глазами.

IV

     На  базаре  Кособугрова встретил милиционер и, ничего не объясняя, свел
его в милицию.
     У   начальника   с   него   стащили  чье-то  чужое  лохматое  пальто, а
уполномоченный  РКИ,  сердито  брызгая  слюнями,  утверждал,  что именно он,
Кособугров,   на  постоялом  дворе  спер  у  него  пальто;  и,  захлебываясь
негодованием, громил безнравственность нынешней молодежи.