Возможно ль задушить, возможно ль побороть
 Назойливое Угрызенье,
Сосущее, как червь - бесчувственную плоть,
 Как тля - цветущее растенье?
Бессмертного врага возможно ль побороть?
 
В напитке из какой бутыли, бочки, склянки
 Утопим мы - не знаю я! -
Его прожорливую алчность куртизанки
 И трудолюбье муравья?
В напитке из какой бутыли? - бочки? - склянки?
 
Я ведьму юную на выручку зову:
 Скажи мне, как избыть такое?
Мой воспаленный ум - что раненый во рву,
 Под грудой трупов, после боя.
Я ведьму юную на выручку зову.
 
Над ним уж воронье кружит - он умирает!
 Уж волки рыскают окрест...
Он должен знать, что зверь его не растерзает,
 Что будет холм и будет крест.
Смотри, уж воронье кружит - он умирает!
 
Как небо озарить, не знающее дня?
 Как разодрать завесу ночи,
Тягучей, как смола, кромешной, без огня
 Светил, глядящих людям в очи?
Как небо озарить, не знающее дня?
 
Надежда, кто задул тебя в окне Харчевни?
 Как до пристанища дойти
Без света вдалеке и без лампады древней,
 Луны, ведущей нас в пути?
Сам Дьявол погасил фонарь в окне Харчевни!
 
О, ведьма юная, тебе знаком ли ад?
 Возмездия неотвратимость?
А стрел Раскаянья, пронзивших сердце, яд?
 Иль для тебя все это - мнимость?
О, ведьма юная, тебе знаком ли ад?
 
Непоправимое проклятыми клыками
 Грызет непрочный ствол души,
И как над зданием термит, оно над нами,
 Таясь, работает в тиши -
Непоправимое - проклятыми клыками!
 
- В простом театре я, случалось, наблюдал,
 Как, по веленью нежной феи,
Тьму адскую восход волшебный побеждал,
 В раскатах меди пламенея.
В простом театре я, случалось, наблюдал,
 
Как злого Сатану крылатое созданье,
 Ликуя, повергало в прах...
Но в твой театр, душа, не вхоже ликованье.
 И ты напрасно ждешь впотьмах,
Что сцену осветит крылатое Созданье!