Бомбы падают близко -
               у самого сердца.
Не забыть, не забыться, товарищи, нам.
Разбомбленная старость,
          убитое детство -
Нашей жизни открытая рана -
                         Вьетнам.
Забывать не хочу
     и забыться не смею.
Вижу хижины,
       вижу изгибы траншей.
В джунглях хищники есть,
          в джунглях водятся змеи,
Но незваные гости лютей и страшней.
Парни рослые -
     сплошь как в команде бейсбольной.
Только это со смертью игра,
                    а не в мяч.
На горящие джунгли взирает без боли
Аккуратный,
     окончивший колледж,
                    палач.
Вот следы интервентов -
          дождями не смыть их.
Поднимается мир на вьетнамский набат.
Превращаются там Сулливаны и Смиты
В неизвестных солдат,
     в неизвестных солдат.
Мне на Эльбе встречаться пришлось
                       с их отцами,
Как известно,
     с фашизмом сражались они.
Сыновья показали себя во Вьетнаме.
Виноваты вы сами,
      что доброе «ами»
Как позор,
   как проклятье звучит в наши дни.
Я не радуюсь гибели диких пришельцев -
Горе их матерей безутешно.
                    А все ж,
Рисовод и зенитчик - точнее прицелься.
Отбомбились? Уходят?
     Нет, врешь, не уйдешь!
Кровью крашены
        красные волны в Меконге,
Но Вьетнам до победы сражаться готов.
Мистер Джонсон!
       Ужели рыбацкие джонки
Угрожают дредноутам ваших флотов?
Против морд этих бритых
          с оскалом злодейским
Непреклонность фарфоровых матовых лиц,
И фигур узкоплечая хрупкая детскость,
И язык, мелодичный, как пение птиц.
Мы-то знаем:
     у тех, кто за правое дело
В бой идет,
       есть геройства особый запас,
Наливающий сталью тщедушное тело,
Приводящий в смятенье рискнувших напасть.