Мы — кочевые,
          мы — кочевые,
                 мы, очевидно,
сегодня чудом переночуем,
а там — увидим!
 
Квартиры наши конспиративны,
                как в спиритизме,
чужие стены гудят как храмы,
чужие драмы,
 
со стен пожаром холсты и схимники...
а ну пошарим —
            что в холодильнике?
 
Не нас заждался на кухне газ,
и к телефонам зовут не нас,
 
наиродное среди чужого,
и как ожоги,
 
чьи поцелуи горят во тьме,
еще не выветрившиеся вполне?
 
Милая, милая, что с тобой?
Мы эмигрировали в край чужой,
 
ну что за город, глухой как чушки,
где прячут чувства?
 
Позорно пузо растить чинуше —
но почему же,
 
когда мы рядом, когда нам здорово —
что ж тут позорного?
 
Опасно с кафедр нести напраслину —
что ж в нас опасного?
 
не мы опасны, а вы лабазны,
людье,
    которым
           любовь
                опасна!
 
Опротивели, конспиративные!..
Поджечь обои? вспороть картины?
об стены треснуть
             сервиз, съезжая?..
 
«Не трожь тарелку — она чужая».