«Когда плачут цикады» – аниме контрастов.
Аниме привез брат, охарактеризовав, как гибрид «Эльфийской песни» и «Лэйн». Я чуть мозг не вывихнул, пытаясь такое представить (А, как известно, извилины – это последствия многократного вывиха мозга). Конечно же, с первым мало что общего, за исключением пресловутого «кровавого кавая», сходство со вторым так и не было установлено, за исключением стремления заставить зрителя поднапрячь вышеупомянутые извилины.
Аниме контрастно настолько, что я даже не могу понять, как к нему отношусь. Самым ярким контрастом становятся героини: их дизайн и поведение. Если поначалу кажется, что девочки отличаются только цветом волос и ростом, то впоследствии характер каждой начинает обретать объем, вплоть до режущих глаз выступов психических травм. Если поначалу мы видим то самое, японскомультовое, что отталкивает многих ненавистников аниме: очень уж кавайных большеглазых девочек, крестики, спиральки, капельки, рожки, палочки, испарения и превращения героев в нечто гротескно-пупсовое, означающее различные бурные эмоции, то по мере развития сюжета подобные выразительные средства исчезают, сменяясь вполне удобоваримыми. Если вначале невозможно поверить, что интеллект героинь ушел дальше пятилетнего развития, то дальше они «отличаются умом и сообразительностью» настолько, что уже главный герой, неглупый, но в целом обыкновенный паренек, блекнет и превращается в подобие марионетки, которой можно играться, как угодно.
В сюжетном плане аниме заставляет вспомнить про «Сад расходящихся тропок» Борхеса. Имеется некий костяк из общего места действия, главных героев, фестиваля Ватанагаси, псевдомистической подоплеки в виде проклятия местного божества Аяширо, убийств и расследований. И на него наращено мясо в виде трех историй, отличающихся друг от друга настолько, что закрадывается мысль о совершенно разных сценаристах. Именно трех, несмотря на то, что частей-арок шесть. Четвертая часть является продолжением третьей, пятая – второй, шестая – первой. Подобной компоновке могу найти лишь одну аналогию, из поэзии – опоясывающая рифма (первая строчка рифмуется с последней, вторая с предпоследней, и так далее, «встретимся на середине»). Первая – мистические ужасы без мистики, история Рены и Кейчи, вторая – довольно закрученный авантюрный детектив с участием сестер-близняшек, безумие с интригами и преступлениями, путь к цели, которая не оправдывает средства, третья действительно мистическая вещь – о заботе и попытках защитить дорогого человека, о недоверии и слабости, история Рики и Сатоко. И, несмотря на множественные отсылки к сериям-соседкам, их миры, и герои чуть отличаются изначально. Это именно расходящиеся тропки, придающие сериалу фантастическую развернутость и вместе с тем странное ощущение блуждания по лабиринту Цюи Пэна. К попыткам объяснить и объединить все в одну кучу отнесусь настороженно: аниме не является одной большой мозаикой. Все чуть хитрее – это своеобразный эксперимент, конгломерат нескольких картин с большим количеством отсутствующих кусочков. Можно долго экспериментировать, перекладывая имеющиеся элементы из одной мозаики в другую, но, объединяя все воедино, рискуешь получить просто кашу, которую не так уж и легко переварить и воспринять адекватно. Возможно, именно поэтому не все восприняли аниме благосклонно.
Несмотря на всю неоднозначность и обилие элементов «на любителя», «Когда плачут цикады» - весьма сильный и стильный проект. Я не пожалел, что просмотрел.
|
