Джет Ли (Jet Li)

Многие наверняка убеждены, что Джета Ли у нас в стране узнали лишь после его первых работ в Голливуде, который актёр покорил с необыкновенной лёгкостью, поспособствовав своей уже мировой славой успехам и нового китайского, и европейского кинематографа. И что запоздалый интерес к более ранним, гонконгским боевикам с участием Джета распространился за пределами Востока лишь постфактум. А между тем не удивлюсь, если у кого-то, как и у меня, возникло дежа-вю – ощущение, будто это лицо хорошо знакомо. Ничего странного! На рубеже 1980-90-х, в эпоху расцвета видео, из кинопродукции Гонконга пользовались массовым спросом не только ленты с участием Брюса Ли и Джекки Чана, но и исторические постановки, посвящённые искусству бесстрашных шаолиньских монахов. Отдельное спасибо следует сказать ведущим и редакторам «Клуба путешественников», показавшим (правда, фрагментами) в рамках своей телепередачи один из лучших фильмов такого рода – «Боевые искусства Шаолиня» /1986/.

Таким образом, мы оказались в некотором роде прозорливее американцев, открывших для себя феномен Джета Ли лет на пять-десять позже, уже после того, как «гора пришла к Магомеду». Однако первыми оценили масштаб личности «звезды», разумеется, на Родине. Ли Лян Цзы, появившийся на свет 26-го апреля 1963-го года в столице КНР, демонстрировал незаурядные достижения с самого детства. Он начал обучаться в Пекинской академии ушу с восьми лет, а с одиннадцати – получил пять золотых медалей за победы в национальных чемпионатах. Юному спортсмену довелось лично повстречаться и с Премьером Чжоу Энлаем, и даже, во время поездки в Вашингтон, организованной для юных отличников, так сказать, боевой и политической подготовки, – с Президентом США Ричардом Никсоном. Уже в подростковом возрасте Ли, чуть позже по праву взявший себе англоязычный псевдоним Джет, т.е. ‘реактивный’, получил статус национального тренера и вскоре – оказался приглашён в кинематограф.

По воспоминаниям, именно такие фильмы с его участием, как «Храм Шаолиня» /1982/, «Дети из Шаолиня» /1984/, «Это – кун-фу» /1984/, упомянутая выше лента, которых было не очень много в сравнении с бесчисленными эпигонами, породили повсеместное увлечение китайцев тайнами боевых искусства, укрываемыми за стенами легендарного монастыря. И просто глупо не видеть в том заслуги Джета Ли, отнюдь не ставшего копировать иных «звёзд» экрана, представив публике принципиально новый типаж. Не просто виртуоза кун-фу, сокрушающего, демонстрируя приёмы на грани человеческих возможностей, толпы врагов, но – последователя буддийского учения. Последователя истинного и убеждённого, который применяет боевые навыки лишь во благо и исключительно в том случае, когда не остаётся иных средств.

Переезд в Гонконг, судя по всему, не слишком изменил взгляды Джета. Его режиссёрский дебют «Рождённый защищать» /1986/ оказался, быть может, не слишком удачным в художественном отношении, но подтвердил намерения актёра придерживаться прежней, гуманистической линии. Не сошёл Ли с избранной дороги и в дальнейшем. Были у него, конечно, боевики и на современном урбанистическом материале, как «Дракон в Поднебесной» /1989/, «Телохранитель из Пекина» /1994/ или «Степень риска» /1995/¹, и даже – в комиксово-фантастическом антураже («Чёрная маска» /1996/). Однако в первую очередь имидж Ли казался неотделим от исторических реалий Китая.

Лучше прочих это прочувствовал, пожалуй, Цуй Харк, при содействии актёра вернувший, в пику чановскому Пьяному мастеру, более обстоятельный вид национальному герою – Вон Фей-хуну. В цикле, известном за рубежом под заголовком «Однажды в Китае», Джет Ли олицетворяет собой – безо всякого преувеличения – несокрушимость китайского духа, который не намерен покоряться экспансии Запада, всё новейшее оружие которого оказывается бессильным против кун-фу. Разумеется, это в полной мере относится лишь к оригинальному фильму, поскольку постепенно пафос смягчался, а действие приобретало иронические тона. Кроме того, увидели свет и принципиально иные произведения, схожие лишь внешне. Так, дилогия «Меченосец» /1992/ отмечена стремлением переосмыслить сами каноны лент о кун-фу, дотоле объявлявшиеся незыблемыми. «Служители зла» /1993/ и «Король приключений» /1996/ являют собой откровенно постмодернистские зрелища. А «Легенда о Красном Драконе» /1994/ возносится до высот подлинной трагедии… Как бы то ни было, настал момент, когда Джет осознал: следует покорить ещё один рубеж.

Для начала «съездив» за океан в привычном облачении Вон Фей-хуна, Ли очень эффектно явился взору изумлённых американцев. В образе инфернального наёмного убийцы, оказавшегося не по зубам даже местному «смертельному оружию» – тандему Мела Гибсона и Дэнни Гловера. А вскоре – в не менее запоминающемся обличии восточного Ромео, который «должен», но не намерен умирать. По счастью, на Джета Ли удалось выйти французскому кинематографисту Люку Бессону, с чьей лёгкой руки увидели свет «Поцелуй Дракона» /2001/ и «Дэнни Цепной пёс» /2005/. Фильмы, которые не только высочайшим уровнем поединков, но и в художественном отношении не уступали его лучшим гонконгским работам, резко превосходя сугубо американские опусы вроде «Противостояния» /2001/ или «От колыбели до могилы» /2003/.

И всё-таки есть своя закономерность в том, что, по-видимому, наивысший успех актёра связан с фильмом, снятым выдающимся китайским режиссёром на его исторической Родине. После «Героя» /2002/ Чжан Имоу, наверное, последние скептики согласятся с тем, что фильмы о кун-фу могут стать выдающимися произведениями искусства. «Джет-боец»² предстал в новом качестве, в гораздо большей степени выступая Джетом-мыслителем. Неужели он решится, как обещает, покинуть кинематограф боевых искусств, отдав силы созданию документальных фильмов о буддизме?

__________
1 – Между прочим, тогда должна была состояться его первая встреча с Джекки Чаном, отложенная на долгих 13 лет.
2 – Эпитет Мэттью Полли («Плейбой», август 2001-го, т. 48, издание 8, стр. 108).