Опять луна катилась прочь, 
   И колесо ее стальное 
   Врезалось в небо ледяное -- 
   И это называлось ночь. 
   
   А ночь стояла у стола, 
   Поднявши грозное забрало, 
   И никуда не убывала 
   Тревога, нежность и вина -- 
   И это было тишина.