Если мне подадут коня
     Даже не быстрых кровей
     И если с горем пополам
     Я все же взберусь на него,
     То всякий порядочный кавалерист,
     Случись ему быть при том,
     Взглянет, сплюнет, произнесет
     Некоторые слова.
     Но разве не я когда-то прошел
     Курс верховой езды?
     И хоть в последней и не достиг
     Значительного мастерства,
     Однако, бывало, сидел в седле,
     Сидел как человек. И конь,
     Что был за мной закреплен,
     Мог за меня не краснеть.
     Вот что значит отвычка.
     Опыт, навык, муштра, тренаж,
     Не обойтись без вас
     В овощеводстве,
     В скрипичной игре,
     В артстрельбе и в любви.
     А как же ты, мое ремесло,
     К которому раз в году,
     Словно бы к нелюбимой жене,
     Вздыхая я подходил?
     Ты отомстило мне?
     Нет и нет!
     Да ведь и было не так.
     Какой глупец с нелюбимой женой
     Задумал тебя сравнить?
     Поэзия, я твой галерный раб,
     Прости мне эти слова.
     В них все -- банальщина, спесь и треск,
     Но правды больше в них.
     Не знает никто, но знаешь ты,
     Как ночью, вдруг пробудясь,
     Скачу к столу на одной ноге,
     Корябаю слова три,
     Чтоб утром, осклабясь нехорошо,
     Взяв медленное перо,
     Самолюбиво зачеркнуть
     Несбывшуюся строку.
     А кровью харкать? А изнемочь,
     Но победить себя?
     Нет, как хотел, я не умел,
     А как умел -- не хотел.
     Короче, не на кого пенять?
     Я сроду и не пенял.
     А раз не пенял, то нет и проблем.
     Проблемы, однако, есть...
     Но если некий рептильный бард,
     Скромняга или нахал,
     Почтительно преподнесет векам
     Одутловатый том,
     Губ не криви, глаз не сужай,
     Завидовать не умей.
     Единственно, плечами пожми
     И тихо улыбнись.