1


Джон Боттом славный был портной,
        Его весь Рэстон знал.
Кроил он складно, прочно шил
        И дорого не брал.

2


В опрятном домике он жил
        С любимою женой
И то иглой, то утюгом
        Работал день деньской.

3


Заказы Боттому несли
        Порой издалека.
Была привинчена к дверям
        Чугунная рука.

4


Тук-тук - заказчик постучит,
        Откроет Мэри дверь, -
Бери-ка, Боттом, карандаш,
        Записывай да мерь.

5.


Но раз... Иль это только так
        Почудилось слегка? -
Как будто стукнула сильней
        Чугунная рука.

6


Проклятье вечное тебе,
        Четырнадцатый год!..
Потом и Боттому пришел,
        Как всем другим, черед.

7


И с верной Мэри целый день
        Прощался верный Джон
И целый день на домик свой
        Глядел со всех сторон.

8


И Мэри так ему мила,
        И домик так хорош,
Да что тут делать? Все равно:
        С собой не заберешь.

9


Взял Боттом карточку жены
        Да прядь ее волос,
И через день на континент
        Его корабль увез.

10


Сражался храбро Джон, как все,
        Как долг и честь велят,
А в ночь на третье февраля
        Попал в него снаряд.

11


Осколок грудь ему пробил,
        Он умер в ту же ночь,
И руку правую его
        Снесло снарядом прочь.

12


Германцы, выбив наших вон,
        Нахлынули в окоп,
И Джона утром унесли
        И положили в гроб.

13


И руку мертвую нашли
        Оттуда за версту
И положили на груди...
        Одна беда - не ту.

14


Рука-то плотничья была,
        В мозолях. Бедный Джон!
В такой руке держать иглу
        Никак не смог бы он.

15


И возмутилася тогда
        Его душа в раю:
«К чему мне плотничья рука?
        Отдайте мне мою!

16


Я ею двадцать лет кроил
        И на любой фасон!
На ней колечко с бирюзой,
        Я без нее не Джон!

17


Пускай я грешник и злодей,
        А плотник был святой, -
Но невозможно мне никак
        Лежать с его рукой!»

18


Так на блаженных высотах
        Все сокрушался Джон,
Но хором ангельской хвалы
        Был голос заглушен.

19


А между тем его жене
        Полковник написал,
Что Джон сражался как герой
        И без вести пропал.

20


Два года плакала вдова:
        «О Джон, мой милый Джон!
Мне и могилы не найти,
        Где прах твой погребен!..»

21


Ослабли немцы наконец.
        Их били мы, как моль.
И вот - Версальский, строгий мир
        Им прописал король.

22


А к той могиле, где лежал
        Неведомый герой,
Однажды маршалы пришли
        Нарядною толпой.

23


И вырыт был достойный Джон,
        И в Лондон отвезен,
И под салют, под шум знамен
        В аббатстве погребен.

24


И сам король за гробом шел,
        И плакал весь народ.
И подивился Джон с небес
        На весь такой почет.

25


И даже участью своей
        Гордиться стал слегка.
Одно печалило его,
        Одна беда - рука!

26


Рука-то плотничья была,
        В мозолях... Бедный Джон!
В такой руке держать иглу
        Никак не смог бы он.

27


И много скорбных матерей,
        И много верных жен
К его могиле каждый день
        Ходили на поклон.

28


И только Мэри нет как нет.
        Проходит круглый год -
В далеком Рэстоне она
        Все так же слезы льет:

29


«Покинул Мэри ты свою,
        О Джон, жестокий Джон!
Ах, и могилы не найти,
        Где прах твой погребен!»

30


Ее соседи в Лондон шлют,
        В аббатство, где один
Лежит безвестный, общий всем
        Отец, и муж, и сын.

31


Но плачет Мэри: «Не хочу!
        Я Джону лишь верна!
К чему мне общий и ничей?
        Я Джонова жена!»

32


Все это видел Джон с небес
        И возроптал опять.
И пред апостолом Петром
        Решился он предстать.

33


И так сказал: «Апостол Петр,
        Слыхал я стороной,
Что сходят мертвые к живым
        Полночною порой.

34


Так приоткрой свои врата,
        Дай мне хоть как-нибудь
Явиться призраком жене
        И только ей шепнуть,

35


Что это я, что это я,
        Не кто-нибудь, а Джон
Под безымянною плитой
        В аббатстве погребен.

36


Что это я, что это я
        Лежу в гробу глухом -
Со мной постылая рука,
        Земля во рту моем».

37


Ключи встряхнул апостол Петр
        И строго молвил так:
«То - души грешные. Тебе ж -
        Никак нельзя, никак».

38


И молча, с дикою тоской
        Пошел Джон Боттом прочь,
И все томится он с тех пор,
        И рай ему не в мочь.

39


В селеньи света дух его
        Суров и омрачен,
И на торжественный свой гроб
        Смотреть не хочет он.