От Люксембурга до Бастильи,
     Еретикам на вечный страх,
     Герольды папские трубили
     На всех парижских площадях:

     - Мы, добрый папа Лев четвертый,
     Скорбим о дщери Анж-Питу,
     Продавшей явно душу черту
     За неземную красоту.

     И вот, в знак милости господней,
     К ней, пребывающей во зле,
     Казнить ее велел сегодня
     Наместник Бога на земле!

     И к Анж-Питу в час утра ранний
     С молитвой кроткой на устах
     И с папской буллою в кармане
     Пришел напутственный монах.

     Она приподняла ресницы:
     - Ах, как безжалостны все вы!
     На небо к господу явиться
     Я не могу без головы!

     Казни меня, но без увечья!
     Должна же я, пойми, монах,
     С моим возлюбленным при встрече
     Поцеловаться в небесах!