Поднимается занавес: на сцене, увы, дуэль.
     На секунданте -- коричневая шинель.
     И кто-то падает в снег, говоря "Ужель".
     Но никто не попадает в цель.

     Она сидит у окна, завернувшись в шаль.
     Пока существует взгляд, существует даль.
     Всю комнату заполонил рояль.
     Входит доктор и говорит: "Как жаль..."

     Метель за окном похожа на вермишель.
     Холодно, и задувает в щель.
     Неподвижное тело. Неприбранная постель.
     Она трясет его за плечи с криком: "Мишель! Мишель,

     проснитесь! Прошло двести лет! Не столь
     важно даже, что двести! Важно, что ваша роль
     сыграна! Костюмы изгрызла моль!"
     Мишель улыбается и, превозмогая боль,

     рукою делает к публике, как бы прося взаймы:
     "Если бы не театр, никто бы не знал, что мы
     существовали! И наоборот!" Из тьмы
     зала в ответ раздается сдержанное "хмы-хмы".