Сюзанне Мартин

     Пчелы не улетели, всадник не ускакал. В кофейне
     "Яникулум" новое кодло болтает на прежней фене.
     Тая в стакане, лед позволяет дважды
     вступить в ту же самую воду, не утоляя жажды.

     Восемь лет пронеслось. Вспыхивали, затухали
     войны, рушились семьи, в газетах мелькали хари,
     падали аэропланы, и диктор вздыхал "о Боже".
     Белье еще можно выстирать, но не разгладить кожи

     даже пылкой ладонью. Солнце над зимним Римом
     борется врукопашную с сизым дымом;
     пахнет жженым листом, и блещет фонтан, как орден,
     выданный за бесцельность выстрелу пушки в полдень.

     Вещи затвердевают, чтоб в памяти их не сдвинуть
     с места; но в перспективе возникнуть трудней, чем сгинуть
     в ней, выходящей из города, переходящей в годы
     в погоне за чистым временем, без счастья и терракоты.

     Жизнь без нас, дорогая, мыслима -- для чего и
     существуют пейзажи, бар, холмы, кучевое
     облако в чистом небе над полем того сраженья,
     где статуи стынут, празднуя победу телосложенья.