Михаилу Барышникову

     Классический балет есть замок красоты,
     чьи нежные жильцы от прозы дней суровой
     пиликающей ямой оркестровой
     отделены. И задраны мосты.

     В имперский мягкий плюш мы втискиваем зад,
     и, крылышкуя скорописью ляжек,
     красавица, с которою не ляжешь,
     одним прыжком выпархивает в сад.

     Мы видим силы зла в коричневом трико,
     и ангела добра в невыразимой пачке.
     И в силах пробудить от элизийской спячки
     овация Чайковского и Ко.

     Классический балет! Искусство лучших дней!
     Когда шипел ваш грог, и целовали в обе,
     и мчались лихачи, и пелось бобэоби,
     и ежели был враг, то он был -- маршал Ней.

     В зрачках городовых желтели купола.
     В каких рождались, в тех и умирали гнездах.
     И если что-нибудь взлетало в воздух,
     то был не мост, а Павлова была.

     Как славно ввечеру, вдали Всея Руси,
     Барышникова зреть. Талант его не стерся!
     Усилие ноги и судорога торса
     с вращением вкруг собственной оси

     рождают тот полет, которого душа
     как в девках заждалась, готовая озлиться!
     А что насчет того, где выйдет приземлиться, --
     земля везде тверда; рекомендую США.