Я снова слышу голос твой тоскливый
     на пустырях -- сквозь хриплый лай бульдогов,
     и след родной ищу в толпе окраин,
     и вижу вновь рождественскую хвою
     и огоньки, шипящие в сугробах.
     Ничто верней твой адрес не укажет,
     чем этот крик, блуждающий во мраке
     прозрачною, хрустальной каплей яда.

     Теперь и я встречаю новый год
     на пустыре, в бесшумном хороводе,
     и гаснут свечи старые во мне,
     а по устам бежит вино Тристана,
     я в первый раз на зов не отвечаю.
     С недавних пор я вижу и во мраке.