Лучше всего
     спалось на Савеловском.

     В этом
     полузабытом сержантами
     тупике Вселенной
     со спартански жесткого
     эмпээсовского ложа
     я видел только одну планету:
     оранжевую планету циферблата.

     Голубые вологодские Саваофы,
     вздыхая,
     шарили по моим карманам.
     Потом, уходя,
     презрительно матерились:
     "В таком пальте..."
     Но четыре червонца,
     четыре червонца
     с надписями и завитками,
     -- я знаю сам,
     где они были,
     четыре червонца --
     билет до Бологого.

     Это были славные ночи
     на Савеловском вокзале,
     ночи,
     достойные голоса Гомера.
     Ночи,
     когда после длительных скитаний
     разнообразные мысли
     назначали встречу
     у длинной колонны Прямой Кишки
     на широкой площади Желудка.

     ...Но этой ночью
     другой займет мое место.
     Сегодня ночью
     я не буду спать на Савеловском
     вокзале.
     Сегодня ночью
     я не буду угадывать
     собственную судьбу
     по угловатой планете.
     Сегодня ночью
     Я Возьму Билет
     До Бологого.
     Этой
     ночью
     я не буду придумывать
     белые стихи о вокзале,--
     белые, словно бумага для песен...
     До свиданья, Борис Абрамыч.
     До свиданья. За слова спасибо.