XVI. БАСТИОН СЕН-ЖЕРВЕ
Явившись к своим друзьям, д'Артаньян застал их всех вместе в одной
комнате: Атос о чем-то размышлял; Портос покручивал усы; Арамис молился по
прелестному небольшому молитвеннику в голубом бархатном переплете.
-- Черт возьми, господа! -- сказал д'Артаньян. -- Надеюсь, вам надо
сообщить мне что-нибудь заслуживающее внимания, иначе, предупреждаю, я не
прощу вам, что вы заставили меня прийти, не дав мне отдохнуть после нынешней
ночи, после того, как я брал и разрушал бастион! Ах, как жаль, господа, что
вас там не было! Жаркое было дело!
-- Мы попали в другое место, где было тоже не холодно, -- ответил
Портос, придавая своим усам неподражаемый изгиб.
-- Тсс! -- вставил Атос.
-- Ого! -- сказал д'Артаньян, догадываясь, почему мушкетер нахмурил
брови. -- По-видимому, у вас есть что-то еще.
-- Арамис, вы, кажется, третьего дня завтракали в кальвинистской
харчевне у "Нечестивца"? -- спросил Атос.
-- Да.
-- Каково там?
-- Я-то плохо поел: был постный день, а там подавали только скоромное.
-- Как! -- удивился Атос. -- В морской гавани и вдруг нет рыбы?
-- Они говорят, что дамба, которую сооружает господин кардинал, гонит
всю рыбу в открытое море, -- пояснил Арамис, снова принимаясь за свое
благочестивое занятие.
-- Да я вас не об этом спрашивал, Арамис! Я вас спрашивал, вполне ли
свободно вы себя там чувствовали и не потревожил ли вас кто-нибудь.
-- Кажется, там было не очень много докучливых посетителей... Да, в
самом деле, для того, что вы намерены рассказать, Атос, "Нечестивец" нам
подходит.
-- Так пойдемте к "Нечестивцу", -- заключил Атос. -- Здесь стены точно
бумажные.
Д'Артаньян, привыкший к образу действий своего друга и по одному его
слову, жесту или знаку тотчас понимавший, что положение серьезно, взял Атоса
под руку и вышел с ним, ни о чем больше не спрашивая. Портос и Арамис,
дружески беседуя, последовали за ними.
Дорогой они встретили Гримо. Атос сделал ему знак идти с ним; Гримо, по
привычке, молча повиновался: бедняга дошел до того, что уже почти разучился
говорить.
Друзья пришли в харчевню. Было семь часов утра, и начинало уже светать.
Они заказали завтрак и вошли в зал, где, как уверял хозяин, их никто не мог
потревожить.
К сожалению, время для тайного совещания было выбрано неудачно: только
что пробили утреннюю зорю, и многие, желая стряхнуть с себя сон и согреться
от утренней сырости, заглядывали в харчевню выпить мимоходом стакан вина.
Драгуны, швейцарцы, гвардейцы, мушкетеры и кавалеристы быстро сменялись, что
было весьма выгодно хозяину, но совершенно не соответствовало намерениям
четырех друзей. Поэтому они очень хмуро отвечали на приветствия, тосты и
шутки своих боевых товарищей.
-- Полно, господа! -- сказал Атос. -- Мы еще, чего доброго, поссоримся
здесь с кем-нибудь, а нам это сейчас вовсе не кстати. Д'Артаньян, расскажите
нам, как вы провели эту ночь, а про свою мы вам расскажем после.
-- В самом деле... -- вмешался один кавалерист, слегка покачиваясь и
держа в руке рюмку водки, которую он медленно смаковал, -- в самом деле, вы
сегодня ночью были в траншеях, господа гвардейцы, и, кажется, свели счеты с
ларошельцами?
Д'Артаньян посмотрел на Атоса, как бы спрашивая его, отвечать ли
непрошеному собеседнику.
-- Ты разве не слышишь, что господин де Бюзиньи делает тебе честь в
обращается к тебе? -- спросил Атос. -- Расскажи, что произошло сегодня
ночью, раз эти господа желают узнать, как было дело.
-- Фы фсяли пастион? -- спросил швейцарец, который пил ром из пивной
кружки.
-- Да, сударь, -- поклонившись, ответил д'Артаньян, -- нам выпала эта
честь. Мы даже подложили, как вы, быть может, слышали, под один из его углов
бочонок пороху, и, когда порох взорвался, получилась изрядная брешь, да и
вся остальная кладка -- бастион-то ведь не новый -- расшаталась.
-- А какой это бастион? -- спросил драгун, державший насаженного на
саблю гуся, которого он принес зажарить.
-- Бастин Сен-Жерве, -- ответил д'Артаньян. -- Под его прикрытием
ларошельцы беспокоят наших землекопов.
-- Жаркое было дело.
-- Да, еще бы! Мы потеряли пять человек, а ларошельцы -- девять или
десять.
-- Шерт фосьми! -- воскликнул швейцарец, который, несмотря на
великолепный набор ругательств, существующий в немецком языке, усвоил
привычку браниться по-французски.
-- Но, вероятно, они пошлют сегодня землекопную команду, чтобы привести
бастион в исправность?
-- Да, вероятно, -- подтвердил д'Артаньян.
-- Господа, предлагаю пари! -- заявил Атос.
-- О та, пари! -- подхватил швейцарец.
-- Какое пари? -- полюбопытствовал кавалерист.
-- Погодите, -- попросил драгун и положил свою саблю, как вертел, на
два больших железных тагана, под которыми поддерживался огонь. -- Я хочу
тоже участвовать... Эй, горе-трактирщик, живо подставьте противень, чтобы не
потерять ни капли жиру с этого драгоценного гуся!
-- Он праф, -- сказал швейцарец, -- гусини шир ошень фкусно с фареньем.
-- Вот так! -- облегченно вздохнул драгун. -- А теперь перейдем к
нашему пари. Мы вас слушаем, господин Атос.
-- Да, что за пари? -- осведомился кавалерист.
-- Так вот, господин де Бюзиньи, я держу с вами пари, -- начал Атос, --
что трое моих товарищей -- господа Портос, Арамис и д'Артаньян -- и я
позавтракаем в бастионе Сен-Жерве и продержимся там ровно час, минута в
минуту, как бы ни старался неприятель выбить нас оттуда.
Портос и Арамис переглянулись: они начинали понимать, в чем дело.
-- Помилосердствуй, -- шепнул д'Артаньян на ухо Атосу, -- ведь нас
убьют!
-- Нас еще вернее убьют, если мы не пойдем туда, -- ответил Атос.
-- Честное слово, господа, вот это славное пари! -- заговорил Портос,
откидываясь на спинку стула и покручивая усы.
-- Да, и я его принимаю, -- сказал де Бюзиньи. -- Остается только
уговориться о закладе.
-- Вас четверо, господа, и нас четверо. Обед на восемь человек, какой
каждый пожелает, -- предложил Атос. -- Что вы на это скажете?
-- Превосходно! -- заявил де Бюзиньи.
-- Отлично! -- подтвердил драгун.
-- Идет! -- согласился швейцарец.
Четвертый участник, игравший во всей этой сцене немую роль, кивнул
головой в знак согласия.
-- Ваш завтрак готов, господа, -- доложил хозяин.
-- Так принесите его! -- распорядился Атос.
Хозяин повиновался. Атос подозвал Гримо, указал ему на большую корзину,
валявшуюся в углу зала, и сделал такой жест, словно он заворачивал в
салфетки принесенное жаркое.
Гримо сразу понял, что речь идет о завтраке на лоне природы, взял
корзину, уложил в нее кушанья, присоединил к ним бутылки и повесил корзину
на руку.
-- Где же вы собираетесь завтракать? -- спросил хозяин.
-- Не все ли равно? -- ответил Атос. -- Лишь бы вам заплатили за
завтрак!
И он величественным жестом бросил на стол два пистоля.
-- Прикажете дать вам сдачи, господин офицер? -- спросил хозяин.
-- Нет. Прибавь только две бутылки шампанского, а остальное пойдет за
салфетки.
Дело оказалось не таким прибыльным, как трактирщик думал сначала, но он
наверстал свое, всучив четырем участникам завтрака две бутылки анжуйского
вина вместо шампанского.
-- Господин де Бюзиньи, -- сказал Атос, -- угодно вам поставить ваши
часы по моим или прикажете мне поставить свои по вашим?
-- Отлично, милостивый государь! -- ответил кавалерист, вынимая из
кармана великолепные часы, украшенные алмазами. -- Половина восьмого.
-- Семь часов тридцать пять минут, -- сказал Атос, -- будем знать, что
мои часы на пять минут впереди ваших, милостивый государь.
Отвесив поклон остолбеневшим посетителям трактира, четверо молодых
людей направились к бастиону Сен-Жерве в сопровождении Гримо, который нес
корзину, сам не зная, куда он идет, -- он так привык беспрекословно
повиноваться Атосу, что ему и в голову не приходило об этом спрашивать.
Пока четыре друга шли по лагерю, они не обменялись ни единым словом; к
тому же по пятам за ними следовали любопытные, которые, прослышав о
заключенном пари, хотели посмотреть, как наши друзья выпутаются из этого
положения. Но, как только они перешли за линию лагерных укреплений и
очутились среди полей, д'Артаньян, бывший до сих пор в полном неведении,
решил, что настало время попросить объяснений.
-- А теперь, любезный Атос, -- начал он, -- скажите мне, прошу вас,
куда мы идем.
-- Как видите, -- ответил Атос, -- мы идем на бастион.
-- А что мы там будем делать?
-- Как вам известно, мы будем там завтракать.
-- А почему мы не позавтракали у "Нечестивца"?
-- Потому что нам надо поговорить об очень важных вещах, а в этой
харчевне и пяти минут невозможно побеседовать из-за назойливых людей,
которые то и дело приходят, уходят, раскланиваются, пристают с
разговорами... Сюда, по крайней мере, -- продолжал Атос, указывая на
бастион, -- никто не придет мешать нам.
-- По-моему, мы могли бы найти какое-нибудь укромное место среди дюн,
на берегу моря... -- заметил д'Артаньян, проявляя ту осмотрительность,
которая так хорошо и естественно сочеталась в нем с беззаветной храбростью.
-- ... где все бы увидели, как мы разговариваем вчетвером, и через
каких-нибудь четверть часа шпионы кардинала донесли бы ему, что мы держим
совет.
-- Да, -- подхватил Арамис, -- Атос прав: "Animadvertuntur in desertis"
(1).
---------------------------------------------------------------------------
(1) Их замечают в пустыне (лат.).
---------------------------------------------------------------------------
-- Было бы неплохо забраться в пустыню, -- вставил Портос, -- но вся
штука в том, чтобы найти ее.
-- Нет такой пустыни, где бы птица не могла пролететь над головой, где
бы рыба не могла вынырнуть из воды, где бы кролик не мог выскочить из своей
норки. А мне кажется, что и птицы, и рыбы, и кролики -- все стали шпионами
кардинала. Так лучше же продолжать начатое нами предприятие, отступиться от
которого мы, впрочем, уже и не можем, не покрыв себя позором. Мы заключили
пари, которое не могло быть преднамеренным, и я уверен, что никто не угадает
его настоящей причины. Чтобы выиграть наше пари, мы продержимся час на
бастионе. Либо нас атакуют, либо этого не случится. Если нас не атакуют, у
нас будет достаточно времени поговорить, и никто нас не подслушает: ручаюсь,
что стены этого бастиона не имеют ушей. А если нас атакуют, мы все-таки
сумеем поговорить о наших делах, и к тому же, обороняясь, мы покроем себя
славой. Вы сами видите, что, как ни поверни, все выходит в нашу пользу.
-- Да, -- согласился д'Артаньян, -- но нам не миновать пули.
-- Эх, мой милый, -- возразил Атос, -- вы отлично знаете: самые опасные
пули не те, что посылает неприятель.
-- Но мне кажется, -- вмешался Портос, -- что для подобной экспедиции
следовало бы захватить мушкеты.
-- Вы глупы, друг Портос: зачем обременять себя бесполезной ношей.
-- Когда я нахожусь лицом к лицу с неприятелем, мне не кажутся
бесполезными исправный мушкет, дюжина патронов и пороховница.
-- Да разве вы не слышали, что сказал д'Артаньян?
-- А что сказал д'Артаньян?
-- Он сказал, что во время ночной атаки было убито девять-десять
французов и столько же ларошельцев.
-- Что же дальше?
-- Их не успели ограбить, не так ли? Ведь у всех были в то время дела
поважнее.
-- Так что же?
-- А то, что мы найдем там их мушкеты, пороховницы и патроны, и вместо
четырех мушкетов и дюжины пуль у нас будет полтора десятка ружей и сотня
выстрелов в запасе.
-- О Атос, поистине ты великий человек! -- воскликнул Арамис.
Портос наклонил голову в знак того, что он присоединяется к этому
мнению.
Одного только д'Артаньяна не убедили, по-видимому, доводы Атоса.
Гримо, вероятно, разделял опасения юноши: видя, что все продолжают идти
к бастиону, в чем он вначале сомневался, он дернул своего господина за полу.
"Куда мы идем?" -- сделал он вопрошающий жест.
Атос указал ему на бастион.
"Но нас там ухлопают", -- продолжал все на том же языке жестов
безмолвный Гримо.
Атос возвел глаза и руки к небу.
Гримо поставил корзину на землю и сел, отрицательно покачав головой.
Атос вынул из-за пояса пистолет, посмотрел, хорошо ли он заряжен, взвел
курок и приставил дуло к уху Гримо.
Гримо живо вскочил на ноги.
Атос знаком приказал ему взять корзину и идти вперед.
Гримо повиновался.
Единственное, что выиграл Гримо этой минутной пантомимой, -- это то,
что из арьергарда он перешел в авангард.
Взобравшись на бастион, четыре друга обернулись.
Более трехсот солдат всех видов оружия столпилось у заставы лагеря, а
чуть поодаль от всех остальных можно было различить г-на де Бюзиньи,
драгуна, швейцарца и четвертого участника пари.
Атос снял шляпу, насадил ее на острие шпаги и помахал ею в воздухе.
Зрители ответили на его приветствие поклонами, сопровождая это
изъявление вежливости громкими возгласами "ура", долетевшими до наших
смельчаков.
После этого все четверо скрылись в бастионе, куда уже успел юркнуть
Гримо.
<-- прошлая часть | весь текст сразу | следующая часть --> | | |