Был Новый год. Я вышкл в переднюю.
     Там, кроме швейцара, стояло еще несколько наших: Иван Иванович,  Петр
Кузьмич, Егор Сидорыч... Все пришли расписаться на листе, который величаво
возлегал на столе (Бумага, впрочем, была из дешевых, N_8.)
     Я взглянул на лист. Подписей было слишком много и... о  лицемерие!  О
двуличие! Где вы,  росчерки,  подчерки,  закорючки,  хвостики?  Все  буквы
кругленькие, ровненькие, гладенькие, точно розовые  щечки.  Вижу  знакомые
имена, но не узнаю их. Не переменили ли эти господа свои почерки?
     Я  осторожно  умакнул  перо  в  чернильницу,  неизвестно  чего   ради
сконфузился,  притаил  дыхание  и   осторожно   начертил   свою   фамилию.
Обыкновенно я никогда в  своей  подписи  не  употреблял  конечного  "ера",
теперь же употребил: начал его и закончил.
     - Хочешь, я тебя погублю? -  услышал  я  около  своего  уха  голос  и
дыхание Петра Кузьмича.
     - Каким образом?
     - Возьму и погублю. Да. Хочешь? Хе-хе-хе.
     -  Здесь  нельзя  смеяться,  Петр  Кузьмич.  Не  забывайте,  где   вы
находитесь. Улыбки менее  чем  уместны.  Извините,  но  я  полагаю...  Это
профанация, неуважение, так сказать...
     - Хочешь я тебя погублю?
     - Каким образом? - спросил я.
     - А таким... Как меня пять лет  тому  назад  фон  Кляузен  погубил...
Хе-хе-хе. Очень просто... Возьму около твоуй фамилии и поставлю закорючку.
Росчерк сделаю. Хе-хе-хе. Твою подпись неуважительной сделаю. Хочешь?
     Я побледенел. Действительно, жизнь моя была в руках этого человека  с
сизым носом. Я поглядел с боязнью и с некоторым уважением на его  зловещие
глаза...
     Как мало нужно для того, чтобы сковырнуть человека!
     - Или капну чернилами около твоей подписи. Кляксу сделаю... Хочешь?
     Наступило молчание... Он с сознанием своей силы, величавый, гордый, с
губительным ядом в руке, я с сознанием своего  бессилия,  жалкий,  готовый
погибнуть - оба молчали... Он впился в мое бледное лицо своими  буркалами.
Я избегал его взгляда.
     - Я пошутил, - сказал он наконец. - Не бойся.
     - О, благодарю вас! - сказал я и,  полный  благодарности,  пожал  ему
руку.
     - Пошутил...  А  все-таки   могу...   Помни...   Ступай...   Покедова
пошутил... А там, что бог даст...