Во дни чудесных дел и слухов
Доисторических времен
Простой бедняк от добрых духов
Был чудной лютней одарен.
Ее пленительные звуки
Дарили радость и покой
И вмиг снимали как рукой
Любви и ненависти муки.
 
Разнесся слух об этом чуде -
И к бедняку под мирный кров
Большие, маленькие люди
Бегут толпой со всех концов.
«Идем ко мне!» - кричит богатый;
«Идем ко мне!» - зовет бедняк.
«Внеси спокойствие в палаты!»
«Внеси забвенье на чердак!»
 
Внимая просьбам дедов, внуков,
Добряк на каждый зов идет.
Он знатным милостыню звуков
На лютне щедро раздает.
Где он появится в народе -
Веселье разольется там, -
Веселье бодрость даст рабам,
А бодрость - мысли о свободе.
 
Красавицу покинул милый -
Зовет красавица его;
Зовет его подагрик хилый
К одру страданья своего.
И возвращают вновь напевы
Веселой лютни бедняка -
Надежду счастия для девы,
Надежду жить для старика.
 
Идет он, братьев утешая;
Напевы дивные звучат...
И, встречу с ним благословляя,
«Как счастлив он! - все говорят. -
За ним гремят благословенья.
Он вечно слышит стройный хор
Счастливых братьев и сестер, -
Нет в мире выше наслажденья!»
 
А он?.. Среди ночей бессонных,
Сильней и глубже с каждым днем,
Все муки братьев, им спасенных,
Он в сердце чувствует своем.
Напрасно призраки он гонит:
Он видит слезы, видит кровь...
И слышит он, как в сердце стонет
Неоскудевшая любовь.
 
За лютню с трепетной заботой
Берется он... молчит она...
Порвались струны... смертной нотой
Звучит последняя струна.
Свершил он подвиг свой тяжелый,
И над могилой, где он спит,
Сияет надпись: «Здесь зарыт
Из смертных самый развеселый».