Чтоб освежить весны моей трофеи,
Когда-то полный блеска и огня,
Я вздумал петь, - но слышу голос феи,
Что у портного нянчила меня:
«Взгляни, мой друг, зима уж наступила.
Ищи приют для долгих вечеров.
Ты двадцать лет пропел под шум ветров,
И голос твой борьба уж надломила.
Прощайте, песни! Старость у дверей.
Умолкла птица. Прогремел Борей.
Те дни прошли, когда в клавиатуре
Твоей души был верен каждый звук,
Когда, как молния, навстречу буре
Твоя веселость вспыхивала вдруг.
Стал горизонт и сумрачней и уже,
Беспечный смех друзей твоих затих.
Сколь многих нет из сверстников твоих,
Да и Лизетты нет с тобой к тому же!
Прощайте, песни! Старость у дверей.
Умолкла птица. Прогремел Борей.
Ты пел для масс - нет жребия чудесней!
Поэта долг исполнен до конца.
Ты волновал, сливая стих свой с песней,
Всех бедняков немудрые сердца.
Трибуна речь всегда ль понятна миру?
Нет! Но, грозивший стольким королям,
Ты, не в пример напыщенным вралям,
Простой волынке уподобил лиру.
Прощайте, песни! Старость у дверей.
Умолкла птица. Прогремел Борей.
Ты стрелы рифм умел острить, как жало,
Чтоб ими королей разить в упор.
Ты - тот победоносный запевало,
Которому народный вторил хор.
Чуть из дворца перуны прогремели.
Винтовки тронный усмирили пыл.
Твоей ведь Музой взорван порох был
Для ржавых пуль, что в бархате засели.
Прощайте, песни! Старость у дверей.
Умолкла птица. Прогремел Борей.
Ты сердцем чист был в годы испытаний,
Ты на добычу не хотел смотреть.
Теперь, в венце своих воспоминаний,
И годы старости достойно встреть.
Учи пловцов искусству переправы,
Им повествуя про былые дни;
Когда ж возвысят Францию они,
Согрейся сам у пламени их славы».
Прощайте, песни! Старость у дверей.
Умолкла птица. Прогремел Борей.
О фея добрая, в мою мансарду
Пришла ты вовремя пробить отбой.
Забвенье скоро стихнувшему барду,
Рожденное покоем, даст покой.
Когда ж умру, свидетели сраженья -
Вздохнут французы, грустно говоря:
«Его звезду, сверкавшую не зря,
Бог погасил задолго до паденья».
Прощайте, песни! Старость у дверей.
Умолкла птица. Прогремел Борей. |
