[Русская идиллия] 
 
Там, в желтеющем просторе 
Колыхающихся нив, 
Где в саду румяной сливы 
Золотой сквозит налив; 
Там, где вдоль холмистой балки 
Сохнет русло ручейка, 
Никнут, крытые соломой, 
Два соседних хуторка. 
Оба в зной степного лета 
От ключей недалеки, 
Оба день и ночь друг друга 
Наблюдают хуторки. 
Знают все: что у соседа 
В огороде зацвело, 
Почему оторван ставень 
Или выбито стекло; 
Почему с утра так рано 
Потянуло кизяком. 
Пахнет луком, пахнет медом 
Или сдобным пирогом... 
«Куманек! У вас с крылечка 
Черный кот из-за бадьи 
Жадно смотрит, как у клети 
Копошатся воробьи...» 
«А у вас сегодня ворон 
Хрипло каркал на трубе, - 
Все ль у вас благополучно? 
Все ли здравствуют в избе?» 
«Ничего... Жену спровадил 
Наш хозяин, говорят, 
Далеко послал за Волгу 
Навестить своих ребят». 
«Не беда, кацап он ражий; 
Вон он вышел на крыльцо, 
Подбоченился, понурил 
Загорелое лицо». 
«А у вас хозяйки внучка 
За цветами в огород 
Побежала и, босая, 
Села - песенку поет... 
Завтра бабушка лампадку 
Перед образом зажжет, 
А она цветы да ленты 
В косу черную вплетет...» 
«Вон, кацап пошел к арбузам 
На зеленую бахчу, 
Поднял дыню и - глазами 
Провожает саранчу. 
Ишь несется! нет конца ей... 
Помутила небеса; 
Но не села к нам, не съела 
Ни пшеницы, ни овса...» 
«Значит, все благополучно?» 
«Слава богу, куманек!..» - 
Так они ведут беседу 
С бугорка на бугорок... 
Но проходит лето, - к югу 
За дождем летят грачи; 
Опустели огороды, 
Обезлюдели бахчи... 
Воротилась ли к кацапу 
Беспокойная жена? 
Не видать... Денек был серый, 
Ночь дождлива и бурна. 
Сквозь заплаканные окна 
Тускло светят огоньки... 
И, взъерошенные бурей, 
Приуныли хуторки. 
Да и на сердце неладно... 
Что-то втайне их мутит, 
Недовольны чем-то, - каждый 
Подозрительно молчит. 
Вот глядит один и видит 
Ночью красное пятно... 
Пригляделся, - у кацапа 
Занавешено окно. 
Лето целое ни разу 
Не подумал он о том, 
Чтоб к окну приладить ставень 
Иль заткнуть стекло тряпьем. 
Так зачем же занавеска? 
Аль кацап, хоть и женат, 
Позабыл семью и бога, 
И боится - подглядят. 
Вот другой глаза таращит 
(Он, старик, дремал весь день) 
И в потемках видит: кто-то 
Перелез через плетень. 
И за грядами, где бурый 
Хмель оборван и повис, 
У скамьи сошлись две тени 
И любовно обнялись. 
Хуторок не скоро понял: 
«Что за черт!.. одни!. впотьмах!..» 
Подошли, - скрипит ступенька- 
Спичка чиркнула в сенях... 
Эге-ге! Дивчину вашу 
Не сберег и домовой... 
Вот каков наш астраханец! 
И добро бы холостой! 
«Ах, грехи, грехи!» И утром 
Проболтался хуторок... 
Ахнув, бросила старушка 
Недовязанный чулок. 
Видит, - внучка в новых бусах, 
И с нечесаной косой... 
«Ах, такая ты, сякая! 
Что ты сделала с собой!..» 
Внучка вспыхнула, бормочет: 
«Я ли первая грешна!..» - 
То-то будет ад кромешный, 
Как воротится жена!.. 
Хуторки видали виды, 
Знают, правдой дорожа, 
Что такой любви с похмелья 
Недалеко до ножа. 
И глядят уже сердито 
Друг на друга хуторки, 
Старикам такие шашни, 
Очевидно, не с руки... 
Иногда, назло им, ночью 
Тут такая тишина, 
Так ярка в холодном небе 
Одинокая луна; 
Так роса блестит на серых 
Паутинках лебеды, 
Что и ночью ясно видны 
Им знакомые следы. 
И не только вдоль тропинки 
Слышен шелест резвых ног, 
Видно, чья перебегает 
Тень с порога на порог... 
Иногда ж, назло им, тучи 
Так туманят глушь степей, 
Так дождит, что слышен гомон 
Землю роющих ключей; 
Так тоскливо, что уж лучше 
Внучки дома не ищи; 
Тут всю ночь одна старуха 
Дрогнет лежа на печи. 
Хуторки дрожат и жмутся, 
Внемля гулу голосов, 
Вою, свисту, бормотанью 
Разгулявшихся ветров. 
Чу! не ведьма ли промчалась, 
Ухватясь за помело? 
Что-то шаркнуло по кровле... 
Клок соломы унесло. 
Не бесов ли стая скачет, 
Не телега ли стучит? 
Не жена ли из-за Волги 
К другу милому спешит? 
Хуторки не спят - и в страхе 
Чутко слушают впотьмах, 
Не слыхать ли ночью крика 
Или стука в воротах?!.