В дни ребячества я помню 
Чудный отроческий бред: 
Полюбил я царь-девицу, 
Что на свете краше нет. 
На челе сияло солнце, 
Месяц прятался в косе, 
По косицам рдели звезды, - 
Бог сиял в ее красе... 
И жила та царь-девица 
Недоступна никому, 
И ключами золотыми 
Замыкалась в терему. 
Только ночью выходила 
Шелестить в тени берез: 
То ключи свои роняла, 
То роняла капли слез... 
Только в праздники, когда я, 
Полусонный, брел домой, 
Из-за рощи яркий, влажный 
Глаз ее следил за мной. 
И уж как случилось это - 
Наяву или во сне?! - 
Раз она весной, в час утра, 
Зарумянилась в окне - 
Всколыхнулась занавеска, 
Вспыхнул роз махровых куст, 
И, закрыв глаза, я встретил 
Поцелуй душистых уст. 
Но едва-едва успел я 
Блеск лица ее поймать, 
Ускользая, гостья ко лбу 
Мне прижгла свою печать. 
С той поры ее печати 
Мне ничем уже не смыть, 
Вечно юной царь-девице 
Я не в силах изменить... 
Жду, - вторичным поцелуем 
Заградив мои уста, - 
Красота в свой тайный терем 
Мне отворит ворота...