У соловья на крылах
	влага вечерних рос,
	капельки пьют луну,
	свет ее сонных грез.

	Мрамор фонтана впитал
	тысячи мокрых звезд
	и поцелуи струй.

	Девушки в скверах «прощай»
	вслед мне, потупя взгляд,
	шепчут. «Прощай» мне вслед
	колокола говорят.
	Стоя в обнимку, деревья
	в сумраке тают. А я,
	плача, слоняюсь по улице,
	нелеп, безутешен, пьян
	печалью де Бержерака
	и Дон-Кихота,
	избавитель, спешу на зов
	бесконечного-невозможного,
	маятника часов.
	Ирисы вянут, едва
	коснется их голос мой,
	обрызганный кровью заката.
	У песни моей смешной
	пыльный наряд паяца.
	Куда ты исчезла вдруг,
	любовь? Ты в гнезде паучьем.
	И солнце, точно паук,
	лапами золотыми
	тащит меня во тьму.
	Ни в чем не знать мне удачи:
	я сам как Амур-мальчуган,
	и слезы мои что стрелы,
	а сердце - тугой колчан.

	Мне ничего не надо,
	лишь боль с собой унесу,
	как мальчик из сказки забытой,
	покинутый в темном лесу.