Раньше был он звонкий, точно птица,
     Как родник, струился и звенел,
     Точно весь в сиянии излиться
     По стальному проводу хотел.
     А потом, как дальнее рыданье,
     Как прощанье с радостью души,
     Стал звучать он, полный покаянья,
     И пропал в неведомой глуши.
     Сгинул он в каком-то диком поле,
     Беспощадной вьюгой занесен...
     И кричит душа моя от боли,
     И молчит мой черный телефон.