Вот она, суровая жестокость,
               Где весь смысл - страдания людей!
               Режет серп тяжелые колосья,
               Как под горло режут лебедей.

               Наше поле издавна знакомо
               С августовской дрожью поутру.
               Перевязана в снопы солома,
               Каждый сноп лежит, как желтый труп.

               На телегах, как на катафалках,
               Их везут в могильный склеп - овин.
               Словно дьякон, на кобылу гаркнув,
               Чтит возница погребальный чин.

               А потом их бережно, без злости,
               Головами стелют по земле
               И цепами маленькие кости
               Выбивают из худых телес.

               Никому и в голову не встанет,
               Что солома - это тоже плоть!..
               Людоедке-мельнице - зубами
               В рот суют те кости обмолоть.

               И, из мелева заквашивая тесто,
               Выпекают груды вкусных яств...
               Вот тогда-то входит яд белесый
               В жбан желудка яйца злобы класть.

               Все побои ржи в припек одрасив,
               Грубость жнущих сжав в духмяный сок,
               Он вкушающим соломенное мясо
               Отравляет жернова кишок.

               И свистят по всей стране, как осень,
               Шарлатан, убийца и злодей...
               Оттого что режет серп колосья,
               Как под горло режут лебедей.