В дни отрочества, я пророчествам
     Весны восторженно внимал:
     За первым праздничным подснежником,
     Блажен пьянящим одиночеством,

     В лесу, еще сыром, блуждал.
     Как арка, небо над мятежником
     Синело майской глубиной,
     И в каждом шорохе и шелесте,

     Ступая вольно по валежникам,
     Я слышал голос над собой:
     Все пело, полно вешней прелести:
     «Живи! люби! иди вперед!
     Ищи борьбы, душа крылатая,
     И, как Самсон из львиной челюсти,
     Добудь из грозной жизни - мед!»

     И вновь весна, но - сорок пятая...
     Все тот же вешний блеск вокруг:
     Все так же глубь небес - божественна;
     Все та ж листва, никем не смятая;

     Как прежде, свеж и зелен луг!
     Весна во всем осталась девственной:
     Что для земли десятки лет!
     Лишь я принес тоску случайную
     На праздник радости естественной, -
     Лишь я - иной, под гнетом лет!

     Что ж! Пусть не мед, а горечь тайную
     Собрал я в чашу бытия!
     Сквозь боль души весну приветствую
     И на призыв земли ответствую,
     Как прежде, светлой песней я!