Когда впервые, в годы блага,
     Открылся мне священный мир
     И я со скал Архипелага

     Заслышал зов истлевших лир,

     Когда опять во мне возникла
     Вся рать, мутившая Скамандр,
     И дерзкий вскормленник Перикла,
     И завершитель Александр, -

     В душе зажглась какая вера!
     С каким забвением я пил
     И нектар сладостный Гомера,
     И твой безумный хмель, Эсхил!

     Как путник над разверстой бездной,
     Над тайной двадцати веков,
     Стремил я руки бесполезно
     К былым теням, как в область снов.

     Но путь был долог, сердце слепло,
     И зоркость грез мрачили дни,
     Лишь глубоко под грудой пепла
     Той веры теплились огни.

     И вот, в столице жизни новой,
     Где всех стремящих сил простор,
     Ты мне предстал: и жрец суровый,
     И вечно юный тирсофор!

     Как странен в шуме наших споров,
     При нашей ярой слепоте,
     Напев твоих победных хоров
     К неумиравшей красоте!

     И нашу северную лиру
     Сведя на эолийский звон,
     Ты возвращаешь мне и миру
     Родной и близкий небосклон!