Неустанное стремленье от судьбы к иной судьбе,
     Александр Завоеватель, я - дрожа - молюсь тебе.
     Но не в час ужасных боев, возле древних Гавгамел,
     Ты мечтой, в ряду героев, безысходно овладел.

     Я люблю тебя, Великий, в час иного торжества.
     Были буйственные клики, ропот против божества.
     И к войскам ты стал, как солнце: ослепил их грозный
     взгляд,
     И безвольно македонцы вдруг отпрянули назад.

     Ты воззвал к ним: «Вы забыли, кем вы были, что теперь!
     Как стада, в полях бродили, в чащу прятались, как
     зверь.
     Создана отцом фаланга, вашу мощь открыл вам он;
     Вы со мной прошли до Ганга, в Сарды, в Сузы,
     в Вавилон.
     Или мните: государем стал я милостью мечей?
     Мне державство отдал Дарий! скипетр мой, иль он
     ничей!

     Уходите! путь открытый! размечите бранный стан!
     Дома детям расскажите о красотах дальних стран,
     Как мы шли в горах Кавказа, про пустыни, про моря...
     Но припомните в рассказах, где вы кинули царя!

     Уходите! ждите славы! Но - Аммона вечный сын -
     Здесь, по царственному праву, я останусь и один».
     От курений залы пьяны, дышат золото и шелк.
     В ласках трепетной Роксаны гнев стихает и умолк.

     Царь семнадцати сатрапий, царь Египта двух корон,
     На тебя - со скиптром в лапе - со стены глядит Аммон.
     Стихли толпы, колесницы, на равнину пал туман...
     Но, едва зажглась денница, взволновался шумный стан.

     В поле стон необычайный, молят, падают во прах...
     Не вздохнул ли, Гордый, тайно о своих ночных мечтах?
     О, заветное стремленье от судьбы к иной судьбе,
     В час сомненья и томленья я опять молюсь тебе!