СЛОМАННЫЕ ЦВЕТЫ

"Прошлого УЖЕ нет.Это я знаю. Будущее...Его ЕЩЁ нет, какое бы оно ни было.Так что...
Всё , что есть-это настоящее".

Если не считать короткометражных "Кофе и сигарет", снятых с 1986-го по 1993 год, впоследствии органично вошедших тремя новеллами в одноименный фильм 2003 года и 30 минутного фильма "Страннее Рая" (1982), обретшего полнометражнуюполновесность в 1984 году, Джим Джармуш снял десять фильмов. В том числе один документальныйо Ниле Янге и его группе "Crazy Horse".
Практически все его фильмы имели награды и абсолютно все - номинации. Притом, что в большинстве его работ вы не встретите не только маститых актеров, а профессиональных актеров вообще.
Феномен?
Всегда ироничное ЕГО кино - это кино-размышление; это всегда тонко подмеченные автором нюансы в людях и мире, их окружающем. Это то, что называют особым виденьем или авторским почерком.
Джармуш снимает очень характерное для самого себя кино. Сам пишет сценарии и зачастую сам же и продюсирует.
И в то же время картины его никогда не выглядят самоповтором. Они всегда свежи и "румяны". Это как никогда относится и к "Сломанным цветам".
Нельзя не обратить внимание на то, как точно режиссер дает названия своим фильмам.
Если и можно свести суть и смысл всего повествования в одну фразу, то она именно в названии. У Джармуша как ни у кого другого. Стоит только произнести вслух: "сломанные цветы", и становится понятным, о чем это кино.
Конечно же, не о цветах. Оно о людях, аналогия с которыми проходит через всю картину.

Главный герой, преуспевающий и в бизнесе и в любви, потрепанный жизнью неисправимый ловелас, иронично названный авторомДоном Джонстоном, в один из скучнейших дней своей жизни, в одно из многих скучнейших расставаний, получает загадочное анонимное письмо в розовом конверте. Письмо вежливо сообщает, что около девятнадцати лет тому назад Дон стал отцом.
Неожиданное известие еще более погружает Дона в, ставшее уже привычным, состояние апатии, из которой его выводит вечно фантанирующий идеями сосед Винс. Преданный друг с огромным энтузиазмом воспринимает весть о сыне и всеми силами заставляет Дона отправиться на поиски бывшей возлюбленной дабы узнать все подробности.
Поначалу противясь, он постепенно втягивается в это странное путешествие в свое двадцатилетнее прошлое...
За иронией автора фильма, за иронией "путешественника" во времени Дона Джонстона грустные глаза Мюррея. Осознание никчемности собственной жизни приходит не спрашиваясь, вежливо - навязчиво мелодраматичным розовым в вещицах и "интерьерах" прелестных головок их обладательниц. Все под подозрением: и вещи и мысли.
Эпизодами встреч-расставаний Джармуш подводит своего героя к осознанию ценности собственной жизни.

Тоскливые перелеты, сомнамбулическая музыка в автомобильном проигрывателе, любовно подобранная другом Винсом, богато-унылые пейзажи городов и весей создают чарующую атмосферу заколдованных нашей фантазией лет. Джармуш "перемешивает" прошлое с настоящим. В незнакомых лицах проступают черты давно позабытых друзей и подруг. Мы не просто смотрим кино. Мы в нем участвуем и мы его делаем вместе с героем. Такова Джармушевская магия.
Новеллы? Нет! Одно большое и полное тайн путешествие.
Найдет ли Дон свою бывшую возлюбленную, подарившую ему веру в будущее и давшую смысл настоящему?
Да так ли важно - найти? Джармуш говорит - нет!
Видя, как Дон буквально бросается за пареньком, приняв его за собственного сына, мы понимаем - не важно. Свершилось самое главное: жизнь Дона, наконец-то обрела смысл и ясные очертания. Это говорит он сам. Он вдруг произносит вслух впервые осознанные слова о своей жизни и самый длинный монолог в этом кино: "Прошлого УЖЕ нет. Это я знаю. Будущее... Его ЕЩЁ нет, какое бы оно ни было.Так что... Всё , что есть - это настоящее".
Но и здесь Джармуш себе не изменяет. Он ошарашивает своей иронией не только нас, но и главного героя: а тот ли это паренёк? И вот тут - то мы и понимаем, что начавшееся нехотя путешествие, вытеснило своей значимостью все прожитые годы Дона...
Настоящее перечеркнуло всё.

И эти Джармушевские "шутки" про Дон Жуана, заманивающего в свои сети с экрана телевизора; эти розовые вещицы, разбросанные всюду по фильму... Все это про нас. Про неистребимую мужскую веру в собственную неотразимость и про женские шалости, которым мужчины никогда не отдают должного внимания. Но только женщины знают, как оно ТАМ на самом деле. И никогда и никому об этом не расскажут.
Пройдя по лабиринту прошлого, Джармуш возвращает нас обратно в дом Дона, к увядшим розам на комоде. И вместе с героем мы вспоминаем все цветы, сломанные и пожухлые, но все еще хранящие аромат и воспоминание о первой и незабываемой встрече.

Изумительная атмосфера фильма, сотканная из множества крошечных штрихов-деталей, всегда особенная и странноватая музыка, актерское обаяние Билла Мюррея; женщины, полные тайн, и феноменальная преданность режиссера кино - все это завораживает до безотчетного безумия, до неосознанной страсти, навсегда отдавшей тебя во власть неисчерпаемых фантазий одного из ярчайших представителей современного авторского кинематографа.

Маргарита Троф