Мне сложно подобрать слова. Я досмотрела фильм несколько минут назад и до сих пор не взяла себя в руки. Это было отвратительно — безысходно, грязно, пусто, необоснованно местами, пошло, грубо и ни о чем. Это прекрасно — это было реалистично и прошибло меня на нервную дрожь и всхлипы. Я смотрела концовку кусочками с перерывами на ругань и всхлипы — я просто не могла иначе.
Это было так чертовски страшно и больно, как могут только русские. Однажды я слышала, что конец «Все умрут, а я останусь» - это концепт одиночества. И «Класс коррекции» ничем не лучше.
Он совсем не о том, что инвалиды более одухотворенные, чем здоровые. Это та же система, та же грызня, то же «один сказал, другие поддержали, изнасилование», то же одиночество. Он совсем не о светлой любви и не о том, как люди вместе встают на ноги. Он о жестокости, он опять о жестокости, одиночестве и реальности, об которую нас упорно бьют многие годы.
Он не наивный и не добрый. Он сильный.
О России, о живых людях, которых школьники видят каждый день, о фразах, которые они ежедневно слышат, о непонимании, с которым сталкиваются. Он русский, исконно современно-русский, без примесей иностранного. И это пугает больше всего.
Эмоции выплеснуты — отдельно о книге. Я её читала. И не понимаю, что осталось, кроме названия. В книге и речи не было о любви, она была доброй и жизнеутверждающей, о том, что юные существа, которых считали отбросами общества, оказались способны на любовь, на сочувствие, на понимание, что они искали света, добра и нормальности. Я не вижу смысла снимать такой фильм по мотивам такой книги.
И знаете, лучше б я этого не смотрела. Просто потому, что было очень больно и гадко, потому, что уняться до сих пор не могу.
|