И почему же простенький фильм ужасов, снятый за три копейки в Питтсбурге, стал в итоге культовым и является чистейшим образцом жанра зомби-хоррора даже сегодня, в избалованный XXI век? Что же такое было в этом фильме, что помогло Джорджу Эндрю Ромеро стать мэтром киноужасов, а эту работу — эталоном жанра зомби-хоррора?

Сюжет? Отчасти. Несмотря на логические дыры и замечательный обоснуй в духе «обожемой, люди стали зомби из-за радиоактивности спутника НАСА, прилетевшего с Венеры!», тогда не было фильмов, которые бы повествовали о людях в закрытом пространстве. Это сейчас каждый седьмой снимает низкобюджетные ужастики про парочку, спасающуюся в запертом доме от Нечта, тогда же «Ночь живых мертвецов» был первым фильмом на такую тематику. В плюс к этому — новая блестящая идея зомби-хоррора. Этот фильм по праву считается лучшей работой, раскрывающую эту тему. Почему? Потому что, несмотря на то, что речь идёт о зомби-апоклалипсисе, и, возможно, там тоже заражён весь мир, как и в других, последующих фильмах, но сколько мертвецов мы видели? Одного тут, одного там, десятка полтора — в самой напряжённой сцене. Это было ужасающее противостояние с омерзительными движущимися трупами, появление каждого из них заставляло содрогаться от ужаса. Когда зомби стали отстреливать пачками и пробиваться сквозь их толпы, зомби перестали пугать. Вообще. У них нет ни жестокости, ни злобной и харизматичной личности, ни даже желания убить именно героев, они страшны лишь фактом своего существования — и он обесценивается, если мы видим их слишком много. В «Ночи живых мертвецов» такого нет: возможно, он вряд ли именно страшный, но держит в зловещем напряжении блестяще.

Более того, в сюжете было затронуто то, что раньше пусть и не было слишком табуировано, но всё же старались придерживаться каких-то рамок — поведение семьи в момент катастрофы. Конечно, это не ужасающее «У холмов есть глаза» 2006 года, но по тем временам — шокирующее и значимое для кинематографа нарушение табу: вот родители, чью дочь укусил мертвец, и они не знают, что и делать; вот девочка убивает мать садовой лопатой… а потом начинает ее есть. И образно, и по-настоящему страшно. Это шаг на территорию табу — и сильная реакция общества на этот фильм связана именно с этим. Но тут позволю себе предоставить слово, опять-таки, Стивену Кингу:

«Хороший режиссер фильмов ужасов, если не хочет показаться нелепым, должен отчетливо представлять себе, где проходят границы табу и что находится по ту сторону. В «Ночи живых мертвецов» Джордж Ромеро играет на разных инструментах, и играет на них, как виртуоз. Многое можно было бы сказать об изобразительной силе этого фильма, но один из самых страшных моментов происходит перед самой кульминацией, когда снова появляется брат героини, по-прежнему в шоферских перчатках, и хватает сестру с идиотской целенаправленностью голодного мертвеца. Фильм полон насилия, как и его продолжение «Рассвет мертвецов», но это насилие обладает собственной логикой, и я утверждаю, что в жанре ужасов логичность играет важную роль — она необходима, чтобы раскрыть морали».

Пугают нарушения табу. Пугает самодостаточность зомби — ведь до этого в фильмах ими непременно управлял колдун Вуду. Пугает само их наличие. Пугает отсутствие всякой цели. Пугает неизбежность. Список, на самом деле, можно продолжать и продолжать — ведь далеко не все ужасы фильма связаны с зомби, люди пугают ничуть не меньше, будь то сошедшая с ума Барбара или безумец-эгоист в исполнении Карла Хардмена. И в итоге, несмотря на абсолютную логичность происходящего, больше всего жалко простого чёрного парня, весь фильм спасавшего других людей от зомби-атаки, а в итоге погибший от пули помощника шерифа, принявшего его за зомби.

То есть, если вернуться к сюжету, получается некая смесь из ужасов, психологического триллера и даже социальной драмы. Отчего же социальная драма? Дело не только в тонкостях отношений между героями — кстати, весьма символично, что на одну из ведущих ролей взяли чернокожего актёра, раньше было не принято ставить их на главные роли, — а в символической составляющей фильма. Для примера: фильм начинается с демонстрации обычного проселочного шоссе. И тут…на тебе! Дорога-то ведет прямиком на кладбище! А что мы видим средь безмолвных могил? Звездно-полосатый флаг, гордо развевающийся на ветру! Обычно данный атрибут присущ голливудским ура-патриотическим фильмам, где знамя нации — гарант неизбежной победы над врагами Америки. Ну а в ромеровском шедевре это не что иное, как предвестник неизбежной апокалипсической трагедии. Вот она — самая сильная и несокрушимая страна в мире… Которая спустя мгновения погрузится в дикий хаос, и граждане великого государства превратятся в мертвецов, рвущих плоть тех, кто еще сохранил человеческое обличие. И в памяти навсегда останется зловещая фраза, шутливо брошенная одним из персонажей перед неожиданным началом кровавой бойни: «Они идут за тобой, Барбара! Они идут за тобой!».

И очень правильно то, что фильм в итоге не заканчивается хорошо. Это не было особенным открытием Ромеро, но лишь напоминание современным режиссёром, пихающих хэппи-энды куда ни попадя — фильм ужасов не должен заканчиваться ничем хорошим. Всегда. Будь то зомби-хорроры, сражение с оборотнем, борьба с призраками или что ещё. Дело даже не в том, что это ужастики и в них в принципе должно быть страшно — просто зло никогда не возможно победить полностью.