Первый, по настоящему замеченный и оцененный широкой публикой фильм Братьев Коэн «Перекресток Миллера» вышел в 1990 году, спустя 7 лет и две полнометражных ленты после их дебюта. И, как выяснилось в 1991 году, «Перекресток» — был своеобразной подготовкой Братьев, эдакой второй попыткой перед решающей третьей, которая всегда и определяет победителя. И если завалить которую, то останешься в истории лишь как серебряный призер, безусловный талант, хоть немного, но не дотянувший до гения. Однако Коэны ее не завалили — ведь всего через год после «Перекрестка», экраны увидел их подлинный шедевр «Бартон Финк».

В центре повествования фильма — театральный сценарист, чье имя и вынесено в титул. Бартон Финк — тонкая и ранимая личность, увлеченная исключительно своим творчеством. Одержимый идеями настоящего искусства и поиска его сути, он, тем не менее, решает сменить театральные подмостки на звездные аллеи Голливуда. Получив выгодное предложение от голливудского продюсера, Финк берется за написание «типичной борцовской картины», какой ее себе представляют большие студии. Но, только, вот незадача — нашего героя вдруг начинают одолевать ни с чем не сравнимые муки творчества. Работа над сценарием застопоривается на первой же странице, Бартон скатывается в пучины депрессии, а тут еще его сосед в отеле то и дело разражается громким смехом, мешающим писателю сосредоточиться. Тут и случается поворотный момент фильма — после жалобы Финка на соседа, не замедляет явиться и он сам. Огромный, пышущий силой и здоровьем Чарли, внезапной оказывается музой, своей простотой и жизненностью, вдохновляющей Финка на написание сценария.

Но, будь все на самом деле так просто, это бы не были Коэны. Конечно же, анализ личности творческого человека, погруженного в лживый и лицемерный мир Голливуда — важный лейтмотив «Бартона Финка», но точно не единственный. Аллегорические персонажи, вроде спившегося писателя, поначалу помогающего главному герою, это всего лишь одна из деталей огромного пазла, коих в фильме не просто много. Он весь состоит из этих маленьких деталей, кадров и намеков, сплетающихся в итоге в неповторимую смесь из фарса, цинизма, черного юмора и простой, жизненной трагедии одинокого человека. И Джеймс Туртурро, игру которого невозможно не отметить, в своем фирменном амплуа эдакого Набоковского Лужина (которого, кстати, он спустя десяток лет и сыграет), лишь подчеркивает эту кинематографическую изощренность, свойственную лишь Коэнам. По сути своей, их самый лучший, наиболее полно дающий зрителю представление о художественном стиле режиссеров, «Финк» не то, чтобы стал планкой, до которой они так никогда снова и не смогли дотянутся, нет. Скорее, «Бартон Финк» — это уникальный проект, в один ряд с которым нельзя поставить ни один фильм, снятый хоть кем угодно. И не потому, что никто еще не снял фильма лучше, а потому что вряд ли когда-нибудь найти кино идентичное «Финку» хоть в чем-нибудь.