Кого-то из почитателей фильмов ужасов, вероятно, разочарует решение авторов уделить основное внимание эпизодам в суде, в то время как собственно страшные и сверхъестественные события воспроизводятся ретроспективно, фрагментарно, знакомя с обстоятельствами по мере того, как проходит слушание и постепенно восстанавливается хронология произошедшего. Женщине-адвокату Эрин Брунер (сорокаоднолетняя Лора Линни, пожалуй, станет «звездой»), согласившейся взять довольно непростое и щекотливое дело из сугубо карьеристских соображений, предстоит отстоять невиновность отца Мура – служителя церкви, чьи деяния государственный обвинитель Этан Томас считает непосредственно повлёкшими смерть девятнадцатилетней девушки Эмили Роуз. Показания свидетелей и приглашённых экспертов (специалистов в области медицины, психиатрии и антропологии), сопровождающиеся рядом странных явлений, так и не позволят сделать однозначный вывод о существе феномена. Страдала ли Эмили тяжёлой формой эпилепсии, осложнённой приступами психоза (и тогда отказ от лечения оказался роковым), или же – оставалась в здравом уме, пытаясь до последних мгновений противостоять вселившимся в её тело шестерым демонам?!

Вообще-то художественный успех ленты кроется, на мой взгляд, именно в двойственной трактовке событий, основанных (на это особо заострено внимание в титрах!) на фактах, почёрпнутых из нескольких печатных источников, включая протоколы судебных заседаний; подлинная история произошла в 1976-м году с юной Аннализой Михель в небольшом немецком городе Вюрцбург. Режиссёр Скотт Дерриксон, написавший сценарий вместе с давним единомышленником Полом Харрисом Бродменом, с которым они снискали успех ещё благодаря ранней короткометражке «Любовь в руинах» /1995/, явно не пожелал на сей раз идти проторенной дорогой, как, например, в собственном профессиональном дебюте – видеофильме «Восставший из ада: преисподняя» /2000/, очередной, четвёртой части популярного сериала. Принципиальность и изрядное новаторство в экранной интерпретации истории не ограничиваются тем, что события представляются как бы дважды, с противоборствующих точек зрения: защиты и обвинения. Леденящие кровь метаморфозы с телом Эмили (судороги, многочисленные раны, порезы, ушибы и даже стигматы на ладонях) в обоих случаях понимаются как следствия явлений иного, нематериального характера. Причём парадокс, неоднократно подчёркиваемый на протяжении судебного разбирательства, заключается в том, что именно Этан Томас является, по собственному признанию, истовым католиком – и тем не менее последовательно отстаивает версию о психическом недуге, опираясь на сугубо научные гипотезы и скептически, порой саркастически относясь к обвиняемому, убеждающему, что действовал именем самого Бога, проводя сеанс экзорцизма. А Эрин Брунер, считающая себя атеисткой, склонна, напротив, во всём сомневаться, особенно с того момента, как непосредственно сталкивается с тем, что можно объяснить лишь вмешательством потусторонних сил, в том числе – оказавшись свидетельницей несчастного случая с летальным исходом. Отец Мур не случайно предупреждает её, что демоны существуют независимо от того, верит ли в них конкретный человек…Хотя стремление к аутентичности нечасто наличествует у режиссёров, приверженных хоррору, в истории кинематографа уже встречались фильмы ужасов, вполне отвечающие понятию «реализм». Тот же «Экзорцист» /1973/, на который создатели «Шести демонов Эмили Роуз» не могли не ориентироваться (уже в оригинальном названии, переводящемся как «Изгнание дьявола из Эмили Роуз», заложена перекличка с лентой Уильяма Фридкина), был частично вдохновлён фактами. Однако Дерриксон и Бродмен идут гораздо дальше, ставя под сомнение мифологию заявленного жанра, обратившись к структуре не менее распространённых судебных драм, апеллирующих к условности совсем другого рода. Рекламный слоган не случайно сформулирован в виде риторического вопроса: «Что случилось с Эмили?» И не просто научный, но словно – юридический, тщательно запротоколированный подход (роль судьи Брюстер, умной и отнюдь не подверженной бытующим стереотипам, удачно исполнила опытная актриса Мэри Бет Хёрт) сам по себе понуждает отказаться от одномерных, простых истолкований. Достигнутая многозначность не позволяет довольствоваться ни рационалистскими рассуждениями Томаса, ни точкой зрения Мура, поддерживаемого и семьёй погибшей, и (после преодоления сомнений) Эрин, и в немалой степени – даже авторами, не забывшими сообщить о том значении, что имела судьба Роуз, чья могила вскоре стала местом паломничества для тысяч верующих. В фильме удалось если не отразить, то хотя бы обозначить наличие в окружающем мире, кажущемся таким знакомым и удобопонятным, феноменов, относимых в философии к разряду трансцендентных – выходящих за рамки человеческого опыта. Во всяком случае пока не получается не только найти объяснение, но даже доподлинно установить природу экстраординарных явлений: материальную и (или) духовную.

В данной связи очень любопытна дата, на которую компания-дистрибьютор Screen Gems Inc. назначила премьеру фильма, – 11-е сентября. Не исключено, что на большой коммерческий успех сравнительно недорогой (бюджет оценивается в $20 млн.) картины, занявшей лидирующее положение в первую неделю и в итоге собравшей в заокеанском прокате свыше $75 млн., заинтересовав порядка одиннадцати миллионов зрителей, косвенно повлияла память о нью-йоркской трагедии четырёхлетней давности. Дело не только в том, что события «Шести демонов Эмили Роуз» оказались созвучны атмосфере Америки, по-прежнему оправляющейся от перенесённого шока, «изгоняющей демонов». Случайно (случайно ли?) возникший контекст придал особый смысл выводам, к которым пришли авторы, не подозревая, быть может, о том, что нечто подобное допустимо распространить и на более глобальные явления.