Отечественные кинопрокатчики выпустили фильм на экраны под названием «Оправданная жестокость», тем самым – словно дав индульгенцию на все прегрешения главного героя, вроде как не преступающего границы необходимой самообороны. Том Стэлл (очень забавная фамилия предполагает среди прочих вариант перевода… ‘сиденье в церковном алтаре’) тихо и мирно живёт с любимой женой Эди, взрослым сыном Джеком и маленькой дочерью Сэрой в провинциальном городке Миллбрук, штат Индиана, работая в небольшой закусочной. Однако идиллия, длившаяся почти двадцать лет уютного и безоблачного существования, неожиданно рушится в тот момент, когда забегаловка становится объектом нападения двух серийных убийц, путешествующих по «одноэтажной Америке». Дело в том, что подлинно героический поступок, совершённый Стэллом, на глазах у изумлённых обывателей обезвредившим, застрелив, обоих опасных психопатов, привлекает к нему отнюдь не нужное внимание. И вскоре в гости наведываются влиятельные преступники из Филадельфии во главе с инфернальным, навязчиво демонстрирующим свои шрамы (сильно повреждённый левый глаз и рубцы на лице) Карлом Фогэрти, прозрачно намекающие на некие страшные тайны Тома, когда-то, под именем Джоуи, много чего наворотившего и – бесследно исчезнувшего на годы…

А ведь оригинальное заглавие гораздо точнее и многозначнее. Имеется в виду именно «история насилия», причём, невзирая на присутствующий неопределённый артикль, слово «history» вполне допустимо трактовать не только в узком (как происшествие, инцидент), но и в расширительном значении. Шестидесятидвухлетний Девид Кроненберг, некогда начинавший с дешёвых фильмов ужасов, но со временем заслуживший репутацию одного из лучших режиссёров родной Канады, не случайно признавался в интервью, что является приверженцем теории естественного отбора Чарльза Дарвина, даже может быть, пожалуй, отнесен к числу сторонников так называемого «социального дарвинизма». Данная концепция исходит из предпосылки, что исключительно насилие как основной инструмент в борьбе за выживание всегда являлось да и остаётся поныне первостепенным движущим фактором развития человеческой цивилизации. Частный случай авторы определённо представляют как нечто большее, хотя формально – не выходят за рамки криминального боевика с элементами триллера. У Джека, притесняемого в школе шайкой наглых сверстников, так ли уж вдруг, как показалось оторопевшим обидчикам, просыпаются агрессивные инстинкты – и трое хулиганов попадают в больницу. Отсюда – лишь шаг до убийства, вынужденно совершаемого сыном, чтобы спасти отца, которому не помогли и редкостные боевые навыки, вовсе не утраченные за годы обитания в Миллбруке. И уже самому Тому-Джоуи придётся встретиться лицом к лицу с Риччи Кьюсаком, чтобы окончательно расправиться с призраками своего кровавого прошлого. Краткая, но важная, эмоционально выразительная финальная сцена семейного ужина вовсе не видится издевательской, проникнутой мрачным сарказмом, воспринимаясь, напротив, заслуженным воздаянием Стэллам, сумевшим отстоять право на жизнь.

Тот факт, что сценарист Джош Олсон адаптировал графический роман Джона Уогнера и Винса Локка, не должен вводить в заблуждение, казаться достаточным для того, чтобы поместить ленту в один ряд с «Карателем» /2004/ Джонатана Хенслейга, основанным на комиксах, и картиной «Олдбой» /2003/ корейца Чан-вук Парка, блестяще перенёсшего на экран популярную мангу. На поверку обманчивыми обернутся и переклички с эффектными сочинениями на темы насилия современных кинохудожников вроде Квентина Тарантино, Эйбла Феррары, Гая Ритчи или, например, с фабульно созвучным, но едким по интонации фильмом «Четверг» /1998/ Скипа Вудса. Девид Кроненберг чётко и недвусмысленно указывает на то, что ориентируется на давние, признанные экранные традиции в интерпретации данного явления. Помимо классических вестернов (в качестве наиболее близкого произведения называется «Самый быстрый стрелок из всех живых» /1956/ Рассела Роуза с Гленном Фордом в главной роли) возникает в памяти кинематограф рубежа 1960-70-х, когда такие мэтры, как Стэнли Кубрик,Дон Сигел, Сэм Пекинпа, Терренс Малик, Джон Бурман и Мартин Скорсезе затронули и глубоко, подчас парадоксально проанализировали проблему насилия, зазвучавшую в обществе особенно остро. Из не столь отдалённых по времени картин режиссёр иронически упоминает разве что «Семь» /1995/, назвав порешённых Томом-Джоуи душегубов именами Лиланд и Орсер – в честь актёра Лиланда Орсера, сыгравшего у Девида Финчера психически неуравновешенную жертву (приговорённого за предание греху похоти) неуловимого маньяка.

Фильм Девида Кроненберга, стоивший довольно дорого ($32 млн.), но и собравший в североамериканском прокате сумму, почти равняющуюся бюджету, завораживает спокойным, размеренным ритмом, который прерывают вспышки гнева, являющиеся вполне адекватной и необязательно сразу осознаваемой реакцией Стэллов – отца и сына. А они ещё совместными усилиями уверяли юную Сэру, что чудовища всего лишь привиделись ей в ночном кошмаре и вовсе не существуют на самом деле. Подобно тому, как homo sapiens проявил себя наиболее могучим хищником из всех существующих на Земле, человек же собственной персоной оказывается для человека и самым страшным монстром, периодически превращая существование в сущий ад, но вместе с тем – и способствуя созданию предпосылок для преодоления трудностей, для накопления великой силы… Вигго Мортенсен тонко уловил задачу, поставленную режиссёром, сумев не вызвать зрительского отторжения (но и не переусердствовав по части апелляции к чувству жалости!) «двуличным» персонажем, который, по обывательским представлениям, вовсе не заслуживает снисхождения и прощения. И всё же куда сильнее поразили метаморфозы, продемонстрированные Эдом Харрисом и Уильямом Хёртом, причём если у первого (Фогэрти) была возможность обыграть броский грим, то последний – словно полностью преобразился внутренне, впечатляюще воплотив образ Риччи, злейшего врага Джоуи в маске его старого друга.