Фильм - Дракула (Dracula, 1992)

У проекта была вполне меркантильная подоплёка, поскольку студия Zoetrope, основанная Фрэнсисом Фордом Копполой, находилась на грани банкротства, причём говорят, что даже огромный коммерческий успех картины¹ не позволил полностью выправить пошатнувшееся финансовое положение. Вместе с тем кинематографист такого уровня, хочется сказать, изначально был обречён на параллельное решение амбициозных эстетических задач. В данном отношении знаменательной видится цитата из «Сияния» /1980/, являющегося одним из любимых фильмов ужаса режиссёра, который последовал примеру Стэнли Кубрика, задавшись целью «закрыть» тему, то есть настолько исчерпываще и эффектно высказаться по предмету, что далее обращаться к нему казалось бы делом заведомо обречённым. Наличие имени Брэма Стокера в заглавии свидетельствует о близости² литературному первоисточнику, и это справедливо. Вместе с тем Коппола вместил в двухчасовое повествование практически всю экранную традицию дракулиады и – шире – вампиризма, начиная с раннего шедевра немецкого кинокэспрессионизма, появлению которого сопутствовали творческо-юридические трения между В.Ф. Мурнау и писателем. Можно даже сказать, что самим названием сценарист Джеймс В. Харт³ и режиссёр обозначили приверженность постмодернистской методе, предполагающей изобилие реминисценций из разных культурных центров и создание на их основе собственного, авторского видения.

Формальное мастерство режиссёра завораживает, полностью оправдывая грандиозную рекламную кампанию, сопутствовавшую выходу ленты в кинопрокат. Пышная, барочная атмосфера кроваво-красных тонов, экстравагантные одеяния действующих лиц, сконструированные художником по костюмам Эйко Исиока (премия «Оскар»), вдохновлявшимся эстетикой театра Кабуки, производят исключительное, почти гипнотическое воздействие. Отдельного упоминания заслуживают причудливые специальные эффекты, выглядящие ультрасовременной компьютерной графикой, а между тем – старые как мир⁴, сотворённые по рецептам традиционной (чуть ли не мельесовской!) кинематографической магии, которые замечательно передают сверхъестественное могущество повелителя ночи. Вспомним хотя бы поведение непослушной тени графа – или эпизод встречи Дракулы с Миной, когда упоминание о новом чуде, синематографе, сочетается с утончённой стилизацией под эстетику «великого немого». Впрочем, при всём этом назвать постановщика «формалистом» было бы крайне несправедливо. Режиссёр сочетает, казалось бы, несочетаемое. С одной стороны авторские симпатии остаются на стороне профессора Ван Хельсинга, совмещающего силу веры тех священников, что прокляли род Влада Тепеша, с мощным позитивизмом учёного-энтузиаста начала XX века, смело врывающегося в неизведанные области. Но с другой – американец Коппола оказывается приверженцем высокого романтизма даже в большей степени, чем немец Мурнау, завораживающе демонстрируя, что от зла и тьмы мир избавят любящие сердца Мины и… самого Дракулы.

__________
1 – Бюджет в размере $40 млн., за который ещё пришлось побороться с руководством Columbia Pictures, многократно окупился, так как кассовые сборы в североамериканском прокате составили $82,5 млн., в целом – $215,86 млн.
2 – Правда, всё же не о стопроцентном соответствии.
3 – Кстати, накануне участвовавшего в современной адаптации другой классической книги начала XX века – про капитана Крюка.
4 – Их созданию посвящён видеофильм «Под камерой: наивные визуальные эффекты «Дракулы Брэма Стокера» /2007/.