Предусмотрительно выпущенные в североамериканский кинопрокат в ноябре 2011-го года, после участия на нескольких локальных киносмотрах, «Потомки» закономерно оказались частью мастерски подогреваемого «предоскаровского» ажиотажа, получив сразу пять номинаций (в том числе – в категориях «лучший фильм» и «режиссура») и, как следствие, вызвав повышенный¹ зрительский интерес. Это стало в общем-то привычной тактикой продюсеров подобных лент, снимаемых на стыке мейнстрима и артхауса, а главное, поднимающих важные социальные, политические и философские проблемы, актуальность которых бесспорна для нескольких тысяч членов Академии кинематографических искусств и наук. Но в том, естественно, нет вины или злого умысла Александра Пэйна, каждой новой картиной раскрывающегося неожиданной гранью и вместе с тем – демонстрирующего редкостную приверженность однажды найденной стилистике и кругу тем, волнующих его как художника и гражданина.

Обратившись к одноимённому роману Кауи Харт Хеммингс², адаптированному почему-то в соавторстве с Джимом Рэшем и Нэтом Фэксоном (оба известны появлениями в юмористических телесериалах), разменявший пятый десяток лет постановщик продолжил одну из самых славных традиций американского кинематографа, да и литературы. Кинг является – в переносном смысле – прямым потомком предприимчивых крупных собственников и изворотливых дельцов, представителем полноценного семейного клана, на протяжении многих поколений отстаивающего идеалы высшего, привилегированного (правящего?) класса. Его убеждённость в том, что нельзя существовать на проценты с имущества (в данном случае – обширного участка земли) и позволять так себе, так и дочерям расслабляться, обнаруживает приверженность той самой протестантской этике, что, по мнению социолога Макса Вебера, и питала дух капитализма. Но именно поэтому было бы странно удивляться и тому, что Мэтту приходится преодолевать серьёзные морально-психологические трудности, о которых говорили все крупные художники (от Джека Лондона до Теннеси Уильямса, от Генриха Манна до Оливера Стоуна), критиковавшие буржуазные устои. Даже поправки на современность и специфику Гавайев, считающихся американцами воистину благословенным штатом, раем на Земле, не вносят существенных корректировок! Однако Пэйн и Хеммингс (разумеется, не без помощи Джорджа Клуни) нащупывают принципиально новый поворот в теме. Трагедия с супругой заставляет Кинга не только переосмыслить персональную систему ценностей, заново выстроить отношения с дочерьми, на стороне которых – собственная житейская правда, и, наконец, отпустить с миром Элизабет, также являющуюся несчастной в душе. Безутешный муж предаётся рефлексии и, быть может, впервые задумывается о своих корнях… Каково родственникам, типичнейшим вскормленникам западной цивилизации, давно и безнадёжно забывшим о заветах великой прапрабабушки, оказаться в зависимости от потребности Мэтта не нарушать негласное табу – не продавать бесценную землю-мать, почитавшуюся у коренных гавайцев, как и в любом традиционном обществе?! Подобное наблюдение является, безусловно, шагом вперёд для режиссёра по сравнению с сатирическим обличением недостатков американизма. И пусть чуда с оживлением человека силой слова и мысли, как у Карла Теодора Дрейера, не происходит… Призыв к потомкам вспомнить о том, кто мы и откуда, – указывает на верный способ обретения высокого смысла существования, от отсутствия которого (и, что хуже, невозможности его найти!) терзались многие пэйновские герои. А это особенно ценно…


__________
1 – За 12 недель демонстрации производственный бюджет ($20 млн.) оказался превзойдён более чем в три раза, и ещё $50 млн. принёс зарубежный рынок.
2 – Писательница отметилась в эпизодической роли секретарши Мэтта.