Тим Бёртон возвращается к истокам – насколько подобное утверждение вообще справедливо для режиссёра, всегда по возможности придерживавшегося собственного видения и, несомненно, обладающего ярким, неповторимым стилем. Дело не только в том, что во время сеанса у зрителей неизбежно возникает ощущение даже-вю и в воображении всплывают образы из «Битлджюса» /1988/, столь же мрачные, сколь и язвительные. Одарённый кинематографист словно приоткрывает завесу тайны над неисчерпаемым кладезем своего вдохновения, заново окунаясь в атмосферу любимого телевизионного шоу, на всю жизнь привившего ребёнку (когда сериал стартовал в эфире, Тиму исполнилось восемь лет) вкус к готике.

Разумеется, постановка такого масштаба, с производственным бюджетом $150 млн. и мощной рекламной кампанией, изначально не могла предназначаться исключительно для одержимых фанатов-киноманов, хотя специально для поклонников оригинальных «Мрачных теней» артисты Джонатан Фрид, Лара Паркер, Дэвид Селби и Кэтрин Лей Скотт отметились в «камео», дважды мелькнув в толпе гостей на балу-тусовке, устроенном в фамильном особняке. Бёртон и сценарист Сет Грэм-Смит¹, равно как и актёр Джонни Депп, признававшийся в интервью, что давно мечтал исполнить роль Барнабаса – самого импозантного и загадочного героя цикла, справедливо рассудили, что рискуют заслужить упрёки в архаичности, если возьмутся буквально реконструировать первоисточник. В «римейке» подкупает остроумный замысел – грубо столкнуть тематику мистических триллеров, населённых вурдалаками, колдунами, призраками и прочими пугающими созданиями, с беззаботным периодом распространения философии «детей цветов». Вспомним, как Коллинс, войдя в доверие к этим милым патлатым юнцам у костра, вынужден их огорчить, поскольку не в силах одолеть жажду крови людской – не водицы, а знойным любовным игрищам Барнабаса и Анжелики наверняка позавидовали бы и самые рьяные поборники «сексуальной революции». Но тоньше всего столкновение кричаще разных (несовместимых принципиально?!) миросозерцаний выражено, пожалуй, в отличном подборе популярных композиций – от шлягеров The Carpenters и Black Sabbath до музыкальной темы «блэксплуататорского» боевика «Суперфлай». Вот и кульминация не обходится без присутствия легендарного Элиса Купера, чьи притязания на привнесение в рок эстетики страшного и ужасного оказались, прямо скажем, не поняты куртуазным вампиром.

Так что же, «Мрачные тени» выродились и не способны напугать даже детскую аудиторию, приученную Скуби-ду сотоварищи² смеяться над паранормальными явлениями? Но чувство меры Бёртона и Грэма-Смита не позволило им скатиться до заурядной пародии, сотворив полноценное постмодернистское произведение, где юмор не исключает мелодрамы, страх – погружения в проблемы неблагополучной семьи (американские психоаналитики даже ввели специальный термин «dysfunctional family»), а противоборство сверхъестественных существ обретает форму типично капиталистической войны конкурирующих фирм. Забавно и изящно! С нетерпением ждём следующую картину мастера, снимаемую по мотивам его ранней короткометражки «Франкенвини» /1984/.


__________
1 – Дебютант на большом экране, он мог смотреть только повторные выпуски.
2 – Увидев мультсериал, Барнабас не выдерживает и выдаёт сентенцию: «Что за глупая пьеса!»