Фильм жестоко разочарует тех зрителей, кто, приступая к просмотру, понадеется увидеть причудливое, совершенно неудержимое, кричаще сюрреалистическое зрелище в духе «Страха и ненависти в Лас-Вегасе» /1998/ или хотя бы – сумасбродную и язвительную эксцентрику, которой была пропитана лента «Где бродит буйвол» /1980/. Брюс Робинсон и не пытается подражать Терри Гиллиаму или Арту Линсону, возвращаясь к той, оригинальной и запоминающейся разновидности чисто английского юмора, что принесла ему признание¹ во второй половине 1980-х. И даже Джонни Депп, стараниями гримёров резко омолодившийся, решительно забыл об опыте пребывания в состоянии непрерывного кайфа и изменённого сознания, лишь приоткрывая для героя действительность живописных и пугающих галлюцинаций (в виде огромного извивающегося языка Боба Салы). Ныне Кемп довольствуется возможностями забыться и расслабиться эмоционально и физически, даруемыми ромом.

Правда, по отношению к режиссёру-сценаристу, пережившему немало сложных минут в процессе адаптации одноимённого (написанного в 1961-м, но опубликованного только 1998-м²) романа Хантера С. Томпсона, потребляя в больших количествах спиртное, было бы несправедливо всё сводить к желанию сотворить алкоголическую одиссею – взамен одиссеи наркотической. Робинсон обращается к истокам так называемой гонзо-журналистики, когда, образно говоря, дымом марихуаны 60-х ещё и не пахло, но пёстрые противоречия современного мира уже казались очевидными. Возмутительно очевидными. Пол с негодованием открывает законы существования таких изданий, как The San Juan Star, находящаяся на грани банкротства и стараниями главного редактора превращённая в дешёвую газетёнку, призванную завлекать (и развлекать!) богатых туристов. Знакомится с бытом местных бедняков, убогим и исполненным несправедливости, но и по-своему колоритным, затягивающим Кемпа вслед за Салой, для которого в порядке вещей смотреть соседский телевизор через бинокль и держать в квартире боевых петухов. Подпадает под очарование загадочной и непреодолимо привлекательной Шено, рискуя спровоцировать ревность у влиятельного соперника. Наконец, волею случая попадает в водоворот событий, спланированных могущественными силами и грозящих подмять чуть ли не всю пуэрториканскую экономику. История, что и говорить, любопытная, местами – занимательная и забавная. Однако Робинсон и Депп не только отдают должное многогранной и яркой личности Пола (прозрачно намекая на самого Хантера), но в первую очередь – пытаются осмыслить события с позиций философии постмодернизма, в комплексе и с пристальным вниманием к пересечению разных, совершенно разных сторон явления, называемого «жизнь». Философии, форматировавшейся во второй половине ушедшего столетия при повышенной активности таких неутомимых и бескомпромиссно мыслящих практиков и теоретиков, как Томпсон! Впрочем, коммерческого успеха «Ромовый дневник» не снискал³ – посмотрим, суждено ли фильму стать объектом культа.


__________
1 – Хотя резонанса, вызванного кинокомедиями «Уитнэйл и я» /1987/ и «Как преуспеть в рекламе» /1989/, позже повторить не удалось.
2 – Во многом стараниями Деппа, нашедшего рукопись в доме писателя, где обретался, вживаясь в роль.
3 – При бюджете $45 млн. кассовые сборы в национальном прокате едва превысили $11 млн.