Лично меня поразила предыдущая постановка Джули Тэймор, «Тит» /1999/, которая может по праву считаться новым словом в практике кинематографического прочтения шекспировского наследия. Тем досаднее, что всеобщее признание эта талантливая женщина-режиссёр получила лишь в канун пятидесятилетнего юбилея – благодаря менее яркому произведению. Не стану оспаривать актёрские удачи, в первую очередь подлинно бенефисную роль мексиканки Сэлмы Хайек, которая, перехватив партию у Мадонны и Лауры Сан Джакомо, взялась за работу с редкостным энтузиазмом, говоря о картине с придыханием – не иначе, как о проекте всей своей жизни. Но ведь вполне очевидно, что «Фрида» более традиционна по форме и, право, не отличается той же страстной революционной патетикой и радикализмом, каким проникнуты полотна самой Фриды Кало. Лишь краткие, точно вспышки, сцены сюрреалистических видений, посещающих художницу в безотрадные и болезненные минуты, заставляют вспомнить о духе авангардизма, каким, без сомнения, было проникнуто миросозерцание Кало.

Тэймор и команда небесталанных кинодраматургов¹, отталкивавшихся от фактов, почерпнутых в книге Хэйден Херрэры «Фрида: биография Фриды Кало», разумеется, не могли пройти мимо одного из самых ярких эпизодов в судьбе своей героини. Я имею в виду приезд Фриды в Соединённые Штаты вместе с благоверным Диего, которого влиятельный магнат нанял расписать стены Рокфеллеровского Центра. Однако даже поверхностное сравнение этого фрагмента с воспроизведением исторического эпизода, осуществлённым чуть раньше другим кинематографистом² без сенсационности, но в обезоруживающе, тотально трагикомическом ключе, будет не в пользу Джули. Вот и в целом «Фрида» оставляет с ощущением, что раскрытие личной драмы незаурядной женщины, преодолевшей физических и душевных мук, которых бы хватило на несколько изломанных судеб, для авторов оставалось второстепенным. Главным являлось стремление подчеркнуть значимость её личности если не для становления и развития феминистского движения как такового, то по крайней мере – для носительниц схожих взглядов на жизнь. Первая любовь завершилась предательством. Отношения Кало с Риверой охарактеризованы в общем-то однозначно, и однозначно негативно. Зато чуть ли не единственным человеком, сумевшим оценить глубину чувств и мыслей Фриды, выведена такая одиозная фигура, как Лев Троцкий, чей образ воплощён австралийцем Джеффри Рашем, к тому же, поверхностно и схематично. Впрочем, не хотелось бы впадать в крайность и утверждать, что фильм совсем не даёт никакого представления о творческом мире неповторимой Фриды Кало!


_________
1 – В их числе значатся, в частности, известный режиссёр Грегори Нава и даже… Эдвард Нортон, анонимно участвовавший в редактуре первоначальной версии сценария.
2 – А ведь Тим Роббинс, реконструировавший атмосферу Великой Депрессии в ленте «Колыбель будет качаться» /1999/, больше известен как актёр.