Этот фильм очень важен и показателен для китайской кинематографии, набирающей обороты, пожалуй, менее бурными темпами, чем национальная экономика, но тоже – достаточно активно. Здесь существенно всё. И сам выбор темы, четвертью века ранее¹ являвшийся неприемлемым, да и позже – наверняка не находивший официальной поддержки из-за неизбежно возникающей двусмысленности. И полемика вокруг исполнителя заглавной роли, в ходе которой высказывались опасения, что Юн-Фат Чоу, чьим родным является кантонский диалект, не справится с диалогами на мандаринском языке и вообще придаст образу древнего мудреца расхожие черты «мастера кунг-фу». И стремление выдержать высокие зрелищные стандарты, на что было потрачено $22 млн., причём впечатляющим батальным сценам намеренно придан подчинённый и ограниченный характер. И приурочивание премьеры сразу к двум знаменательным датам, шестидесятилетия основания КНР и 2560-ей годовщины со дня рождения самого Конфуция, что способствовало символическому примирению разных идеологий. И даже захватывающее противоборство картины с голливудским блокбастером «Аватар» /2009/, всё-таки одержавшим верх в национальном прокате. Наконец, едва ли оказалось простым совпадением, что реализация проекта началась почти одновременно с торжественным вынесением на суд общественности (в рамках 33-го Гонконгского МКФ) отреставрированной авторской версии картины «Конфуций», снятой в 1940-м году Фэй Му² и долго считавшейся утерянной.

Судя по всему, женщина-режиссёр Ху Мэй намеренно не вступает в состязание с признанными коллегами (от Чжан Имоу и Чэнь Кайгэ до Джона Ву), лишь обозначив в паре эпизодов, что в состоянии явить не менее грандиозную картину битвы с многотысячной массовкой и роем стрел – настолько плотным, что затмевают само небо. Прозорливость Конфуция и его ближайших учеников лишь в малой степени распространяется на собственно военное дело, хотя многие идеи блестяще реализовывались именно на поле брани, становились залогом побед. Вместе с тем в трактовке Чоу великий мыслитель меньше всего напоминает идеалиста, оторванного от реальности и изрекающего книжные истины. Учитель Кун исключительно остро и даже болезненно переживал процесс эскалации распрей внутри единого народа, искусственно стравливаемого властителями удельных царств, сделал всё возможное, чтобы претворить в жизнь собственные представления о культурной и сознательной нации, и предпочёл компромиссу добровольное изгнание. Однако Истории, как справедливо замечают авторы, было угодно подтвердить его правоту, сделав оставленное учение наиболее влиятельной и плодотворной доктриной о человеке, его месте в семье, государстве и мире в великой цивилизации вплоть до наступления новейшего времени. Более того, многие положения конфуцианства, расходящиеся с неолиберальными концепциями куда решительнее, чем с маоизмом, доказывают³ свою состоятельность уже в XXI столетии, предлагая альтернативу глобализации по западному шаблону.


__________
1 – Имеется в виду печально известная политическая кампания критики Линь Бяо и Конфуция, развёрнутая стараниями отдельных руководителей КПК в 1973-74-х гг.
2 – Он признаётся ведущим китайским режиссёром первой половины XX столетия.
3 – На примере Китая, а от обратного – и постсоветской России.