У сюрреалистов есть одна общая черта, которую лично я не склонен считать позитивным моментом, – это мрачность атмосферы подавляющего большинства их произведений. Данное обстоятельство объясняется просто – как самим объектом исследования, так и методами, которыми неизменно пользуются художники направления: всё-таки сны, галлюцинации, бред и прочие проявления бессознательного априори не способствуют весёлому расположению духа. Это в полной мере относится к творчеству Яна Шванкмайера, остающегося одним из самых последовательных приверженцев сюрреализма в истории киноискусства, но… Но всё же не могу не заметить, что в его «фирменных», короткометражных мультфильмах¹ нет-нет, да и проскальзывала лукавая ирония, а фантазии окрашивались в радужные тона.

С одной стороны закономерно и легко объяснимо, почему Шванкмайер обратился к знаменитому роману Льюиса Кэрролла, который, очевидно, служил даже не источником вдохновения, а некой идеологической базой² для коллег. Но с другой… После просмотра «Сна Аленки» (таково оригинальное название) упрёки к классической диснеевской версии в том, что она пугает детей, покажутся смехотворными! Алиса-Аленка с удивлением наблюдает, как Белый Кролик завтракает, с аппетитом поглощая труху, которой, как любая игрушка, набит под завязку и которая периодически из него сыплется. Когда ящерка Билль падает от пинка девочки, разросшейся до невиданных пропорций, землю устилают его внутренности. Синяя Гусеница «собирается» из дырявого носка, глаза (!) и вставной челюсти. Не удержался Шванкмайер и от шоковых кадров, когда, скажем, из консервной банки, вскрываемой Алисой с намерением подкрепиться, выбегает орава тараканов… Да и в целом в фильме доминируют тусклые серо-зелёно-жёлтые тона – в пику пиршеству ярких красок у Диснея.

Таким образом, Ян Шванкмайер практически не скрывает, что адресовал произведение зрителям взрослым, вполне эстетически сформировавшимся, невзирая на придание повествованию подчёркнуто субъективного характера: даже реплики за встречаемых по пути существ Алиса произносит сама. Путешествие по Стране чудес больше напоминает не волшебное приключение, а – блуждание впотьмах по душному и замкнутому лабиринту, где каждая дверь таит страшный или неприятный сюрприз, любая же бытовая мелочь (от булавки до часов) обретает причудливые и пугающие формы. Если исходить из «вневременных» критериев, говорить «вообще», режиссёра-сценариста легко обвинить в искусственном привитии всё-таки жизнерадостному кэрролловскому замыслу – пессимизма и мизантропии. Вот только «Сон Аленки», судя по всему, и не мог быть иным в разгар «перестройки», когда привычные мерила смещались, а жизненный уклад казался страннее день ото дня. Тут чехословацкого кинематографиста впору похвалить за точность социально-психологического диагноза! Во всяком случае совсем скоро, в короткометражках «Смерть сталинизма в Богемии» /1990/ и «Еда» /1992/, он взглянул на творящиеся общественные перемены с уничижительным сарказмом.


__________
1 – Не говоря уже о полнометражных комедиях (например, «Адела ещё не ужинала» /1978/ и «Три ветерана» /1984/), куда его приглашали в качестве аниматора.
2 – Свидетельством того, что сюрреалистическая традиция не ограничивается началом XX столетия.