Для дебютной постановки сорокадвухлетний Том Холланд, уже успевший зарекомендовать себя на кинодраматургическом поприще (а появлявшийся на теле- и киноэкране с середины 1960-х), получил достаточно солидный бюджет, $9-9,5 млн., который большей частью ушёл на устрашающие специальные эффекты и сложный грим. Так, Крис Сэрэндон преображался в вурдалака с огромными клыками, вытянутыми пальцами и безумным взглядом в течение восьми часов, а Стивен Джеффриз, воплотивший образ Эдварда Томпсона, легкомысленного приятеля Чарли, – двенадцати. Но игра стоила свеч! Когда Дэндридж впервые предстаёт во всей своей красе и не набрасывается на тинэйджера только потому, что опасается разбудить его мать и тем самым – опрометчиво выдать себя, это производит сильное впечатление. Да и напоследок режиссёр приберегает для любителей хорроров парочку «приятных» сюрпризов. Однако зрительский ажиотаж «Ночи страха», собравшей в национальном кинопрокате $24,92 млн., уступив «Кошмару на улице Вязов 2: Мести Фредди», зато – обойдя очередную, пятую ленту из цикла об «обезумевшем мужике в хоккейной маске, рубящем юных девственниц»¹, объясняется всё же иным.

Одно то, что Холланд совместил вампирологию не просто с идиллической атмосферой провинциальной Америки, которую нарушает приезд чужака, но и – с переживаниями типичного подростка, чьи худшие кошмары материализуются, говорит об умении автора чутко улавливать запросы широкой аудитории. Но, пожалуй, гораздо интереснее постмодернистское измерение замысла, не без удивления ощущаемое с первого же появления Джерри, ехидно, с ухмылкой в глазах хрустящего яблоком, и обретающее полную силу ближе к развязке. Мало того, что никто не верит россказням Чарли, словно в память о притче про мальчика, кричавшего о волках, а молодёжь на дискотеке как-то не слишком шокирует внешность чудовища. Главным специалистом по нежити оказывается неудачливый, невзирая на громкие паспортные данные², актёр, давно распрощавшийся со славой кинозвезды и вынужденный вести глупое телешоу, которого Брюстер отыскивает, точно живое ископаемое, примерно так же, как бертоновский Эд Вуд найдёт Бела Лугоши. Разве не смешно, что Дэндридж именно ему разъясняет действенность распятия только при условии наличия веры?! И обязательно обратите внимание на лукавый эпилог, прозрачно намекающий на то, что всё произошедшее могло стать, скажем так, проекцией распалённого подросткового воображения, совместившего безмятежное существование провинции с «Ночью страха», устраиваемой для телезрителей-полуночников Винсентом. Между прочим, напрасно в продолжении не была задействована пунктирно обозначенная «инопланетная» возможность, – не потому ли «сиквел» и не имел успеха? Тем не менее картина послужила основой ещё и для романа, серии комиксов и двух «римейков».


__________
1 – Если воспользоваться раздражёнными словами Питера Винсента о фильмах ужасов, ныне пользующихся спросом.
2 – Комбинация имён Питера Кашинга и Винсента Прайса, легенд жанра.