Находясь под впечатлением от сеанса групповой психотерапии, Боб старается вывести Теда и Элис на откровенность, задавая закадычному приятелю провокационный вопрос («Что ты чувствуешь относительно… моих волос?») и тут же на него отвечая: «На самом деле ты чувствуешь, что мои волосы смехотворно длинные и что я, мужчина среднего возраста, пытаюсь выглядеть, как молодой «хиппи», или вроде того». Мимолётное упоминание о «детях цветов» прозвучало, разумеется, не случайно, благо что мастерство кинодраматургов получило очень высокую¹ оценку. В своей второй (и первой крупной) постановке Пол Мазурский оказался даже большим радикалом и ниспровергателем нравственных устоев, чем, например, Артур Пенн, в «Ресторане Элис» /1969/² напрямую обратившийся к быту приверженцев коммунного образа жизни и свободной любви. Идеи, запущенные участниками движения «хиппи» в пуританское буржуазное общество, потому и нашли столь мощный отклик в умах и сердцах миллионов американцев (и жителей иных западных стран), что стали ответом на ряд проблем, действительно имевших место быть – и, хуже того, казавшихся неразрешимыми в сложившейся системе моральных табу.

В том-то и дело, что и Сандерсы, и Хендерсоны являют собой идеал любящих, чутких, внимательных супружеских пар, вполне обоснованно считающих свои семьи образцом для подражания. Но на практике оказывается достаточно незначительного, хотя и нерядового, события (допустим, совместного посещения новой психологической практики), чтобы стало ясно, как Божий день: не всё столь безупречно. Даже в далеко не худшем (а то и лучшем!) варианте супруги, согласно насмешливому выводу авторов, если и не живут, то – предрасположены к жизни во лжи. Любой же подлинный, а не декларируемый шаг навстречу истине вызывает огромный внутренний протест. Здесь и взрыв ревности Боба, узнавшего, что во время другой его деловой поездки Кэрол привела в дом мужчину – учителя тенниса Хорста, и ступор Теда в ответ на предложение благоверной повеселиться, устроив оргию в номере отеля в Лас-Вегасе…

К счастью, Пол Мазурский остаётся в рамках хорошего тона и не позволяет себе забыть о чувстве меры. Да и огромный коммерческий успех картины, принёсшей (при бюджете в $2 млн.) $14,6 млн. прокатной платы, объясняется не только скандальностью тематики и парой эротических кадров. Режиссёр, убедивший собственного (!) психотерапевта Дональда Ф. Мюниха изобразить коллегу, внимательно выслушивающего признания Элис, использует, в сущности, тот же самый метод. Он остаётся тонким, деликатным и открытым, но – сторонним наблюдателем, позволяя персонажам совершить акт самопознания и самораскрытия. Вот и в кульминационном эпизоде, когда зрители, затаив дыхание, ждут показа греха промискуитета, Пол не мешает друзьям-супругам ни преодолеть стеснение, ни – в буквальном смысле – сменить тему. Вуаёристов фильм, скорее всего, разочарует – но доставит немало эстетического наслаждения тем, кто жаждет познания и незабвенной атмосферы 1960-х, и природы человеческого общения.


__________
1 – Мазурского и Ларри Такера отметили премией «Оскар» за оригинальный сценарий.
2 – Между прочим, случайна ли перекличка названий, которая – кто знает? – могла вызвать к жизни и одноимённую песню Smokie?