В пылу полемики, пытаясь образумить юную Анну, не желающую возвращаться в лоно привычного, по-своему – серого и монотонного существования, Брэдли бросает фразу в том духе, что «Вы не Золушка» и что «в полночь карета не превратится обратно в тыкву». А чуть позже фоторепортёр Ирвинг Радович резонно замечает приятелю: «Она ведёт честную игру. Сезон охоты на принцесс открыт всегда». Хотя, наверное, и без этих обменов репликами было бы ясно как Божий день, что «Римские каникулы» вполне сознательно скроены по нетленным лекалам классических сказок, остающихся актуальными вне зависимости от меняющейся политической ситуации. Сразу всплывает в памяти остроумный пролог, когда принцесса обсуждает (а точнее, выслушивает непрерывные наставления!) с графиней график грядущего дня, раз за разом убеждаясь, что придётся отказаться от самого интересного и смириться с тем, что навевает исключительно скуку.

Здесь легко усматривается язвительный подтекст – в духе других, острых и злободневных работ легендарного кинодраматурга Далтона Трамбо, вынужденно, из-за гонений сенатора МакКарти на членов т.н. «Голливудской десятки», трудившегося в те годы полулегально и на условиях анонимности¹. И тогда кадры из экспозиции несложно расценить в качестве цитаты из вступления шедевра «Гражданин Кейн» /1941/, поскольку авторы, в сущности, теми же, уэллсовскими методами «вписывают» фигуру принцессы в новейшую Историю, вмонтировав её изображение в кадры кинохроники. Получается, что Анна, вообще-то вымышленное действующее лицо, живее и непосредственнее в своих реакциях на меняющиеся обстоятельства, нежели привычные «персонажи» большой политики. А уж озадачившая таксиста обмолвка о том, что она обитает в Колизее…

Конечно, шутки – шутками, а фильм действительно оставляет впечатление остроумного и просто умного произведения, вовсе не исчерпывающегося нехитрой историей волшебных каникул, устроенных в своё удовольствие ученицей несуществующей школы. Львиную долю успеха, в том числе коммерческого², обеспечили изумительно точно подобранные исполнители главных ролей. Грегори Пек с блеском примерил на себя амплуа Кэри Гранта, а «открытая» режиссёром Одри Хепбёрн произвела настолько сильное впечатление, что её, безусловной кандидатки на премию «Оскар», имя было помещено на место «звезды». И всё-таки не менее важно то обстоятельство, что постановку осуществил, перехватив проект у Фрэнка Капры³, Уильям Уайлер. При всей очаровательной наивности «Римские каникулы», вообще говоря, не так уж далеко отстоят по психологической глубине и мастерству использования глубинной мизансцены от его знаменитых социальных драм⁴. Вот и финал сложно отнести к разряду типичных голливудских «хэппи-эндов»…


__________
1 – И даже премию «Оскар» вручили его другу Яну МакЛеллану Хантеру, согласившемуся разместить свою фамилию в титрах. Историческая справедливость была восстановлена Американской киноакадемией в 1993-м году, посмертно, даже несмотря на то, что сын Хантера отказался вернуть статуэтку.
2 – Бюджет составил $1,5 млн., прокатная плата – $3 млн., хотя, к величайшему удивлению, это не позволило ленте попасть в число лидеров сезона.
3 – Для него картина, по-видимому, оказалась бы вторичной по отношению к собственной романтической комедии о слегка циничном репортёре, «Это случилось однажды ночью» /1934/.
4 – Вроде «Иезавель» /1938/ или «Лисичек» /1941/, справедливо превознесённых киноведом Андре Базеном.