Экранизацию повести Н. Гоголя "Тарас Бульба" 1909 года производства Александра Дранкова можно считать эталоном кино первых его шагов. Иллюстративное изложение сюжета повести, в виде разыгранных сцен, театральность жестикуляций, механическое воспроизведение действий персонажей - все то, что характерно для данного периода в кинематографе. Но здесь есть то, что не хватает современному кинематографу - динамичности! Точность отбора сцен в экранизации 1909 года помогает добиться концентрированности содержания экранной версии по отношению к повести. Действия персонажей, события подчинены названию сцен. Первая сцена встречи Тараса и сыновей обходится без тумаков в бока и поясницу, как у Н. Гоголя. Сыновья по русскому обычаю, кланяются отцу в ноги, после чего - "чаломкаются". Застолье по случаю приезда сыновей - оно везде застолье. Но вот Тарас бросает о земь шапку! Казаки должны ехать в Сечь. Присели на дорожку, Андрий и Остап получили благословение матери. Казаки - за дверь, мать - в обморок! Интересно подготовлена сцена "Тарас узнает об измене Андрия". На фоне идущего сражения на первом плане оживленно разговаривают двое. Как только к этим двоим приближаются вооруженные казаки -поляки, т. е. они оказываются в зоне боевых действий казаков и поляков, эти двое имитируют, что они убиты -и так несколько раз, как "неваляшки" падают и встают... Так воспроизводится и без труда узнается в этих двоих образы жидов, о котрых Н. Гоголь говорит словами жида Янкеля, что участие в сражениях для них "доставлять всякий провиант", т. е. война, как возможность обогатиться. Янкель и скажет Тарасу об измене Андрия. "Царица! " - вскрикнул Андий... прикажи мне! " Панночка, как эталон красоты - это брюнетка с длинными косами, неопределенного возраста и очень пышных форм. В экранизации 1909 года именно за такую панночку Андрию не жалко и отца и Родину продать: "Отчизна моя - ты! ... и все, что ни есть, продам, отдам, погублю за такую отчизну! " Нет в этой экранизации сцены казни Остапа, впрочем, этой сцены нет и в американской экранизации 1962 года, не сохранилась сцена во французской экранизации 1936 года... Сцена встречи Тараса и Андрия, несмотря на примитивизм ее решения, передает трагедию детоубийцы. Выстрелил Тарас в Андрия и тяжело склонил голову. После этого - кроткая сцена гибели Тараса.