Термином «дежа вю» (от французского deja vu, ‘уже виденное’) обозначают феномен человеческой психики – иллюзию памяти, заключающуюся в том, что человек, заведомо впервые видящий какое-либо лицо, место или явление, внезапно ощущает, что оно ему уже знакомо. Это определение потрясающе точно проиллюстрировано в рекламном ролике фильма, несколько месяцев подряд демонстрировавшемся в кинотеатрах. За три десятка секунд удалось не просто заинтриговать целевую аудиторию. У самих зрителей возникло некое наподобие дежа вю – смутное чувство, что где-то и когда-то уже лицезрели Дензела Вашингтона в подобных ипостасях, если не в схожих ситуациях. В том числе – в их более ранних совместных постановках именно с Тони Скоттом. И удивительнее всего кажется то обстоятельство, что сама по себе лента чуть ли не полностью опровергает историю, намеренно пунктирно изложенную в так называемом «трейлере». Но при этом – вовсе не разрушает странного, едва оформившегося ощущения… Подчеркнём, что речь здесь вовсе не идёт о плагиате, явном или даже неосознанном. Скотт является режиссёром достаточно опытным и, в принципе, не обделён талантом, чтобы копировать готовые художественные решения, чужие либо свои. Закрадывается подозрение, что налицо – тонкая эстетическая игра. В чём-то ещё более тонкая, чем в предыдущем опыте Тони¹, казавшемся едва ли не авангардистским по форме и потому – практически проигнорированном зрителями. Но начнём по порядку.

Итак, представитель правоохранительных органов Карлин, получивший задание разобраться в обстоятельствах взрыва на барже, унёсшей сотни человеческих жизней, пребывает на место преступления, где делает несколько ценных замечаний. Агент ФБР Эндрю Прызварра² принимает решение привлечь его к расследованию в качестве местного консультанта. Только вот само дознание мало напоминает набор привычных (хотя бы по кинофильмам) действий. Сформированная в срочном порядке оперативная группа фактически замкнута в комнате, где анализирует данные, поступающие с мониторов. Это, по уверению технических специалистов, новейший программный продукт, обрабатывающий информацию с тысяч цифровых камер, космических спутников и т.д. И позволяющий… получить изображение практически любой точки пространства с опозданием в 4,5 дня. Начинается напряжённая интеллектуальная работа, нацеленная на поиск виновника террористического акта. И продолжается до того момента, пока Дуг не обращает внимания на одну странность и не… уличает коллег в укрывательстве истинного положения вещей. Дальнейшее разглашение хитросплетений интриги было б нежелательным, поскольку зритель в таком случае лишился бы удовольствия самостоятельно открыть тайну. При этом – осознав, что был намеренно введён авторами в заблуждение. Что взамен кропотливого восстановления «идентификации Борна», пытающегося разрушить «мираж» и собрать по кусочкам персону, расколотую «вдребезги»³, ему предлагается нечто принципиально другое. А именно – феномен дежа вю, приобретающий, к тому же, по-настоящему новое звучание в эпоху высоких технологий и уникальных научных открытий, совершаемых порой случайно.

Тони Скотт и сценаристы Билл Марсилий и Терри Россио⁴, конечно, ни на мгновение не забывают о зрелищной составляющей. Для тех, кто заскучает на первой, камерной половине фильма, приготовлен сюрприз во второй. Взрывы, погони, наконец, противоборство Карлина с террористом-одиночкой, возомнившим себя мстителем чуть ли не всей государственной машине, – всё это полностью оправдывает основательный ($80 млн.) производственный бюджет. И всё же гораздо интереснее та необычная и, на мой взгляд, очень неглупая трактовка самого явления, показанного в фильме. С одной стороны авторы озвучивают разного рода фаталистические гипотезы, в числе прочего упоминая и о брэдбериевском «эффекте бабочки». Причём в данном отношении точка зрения специалистов по обслуживанию оборудования на удивление совпадает с позицией преступника, искренне убеждённого, что творил по некоему высшему предначертанию. Но с другой – само развитие событий, а значит, и логика, положенная авторами в основу драматургического развития действия, подводит к мысли о том, что далеко не всё предопределено в этом мире. Иными словами – что в жизни всегда найдётся место подвигу, который, в свою очередь, вовсе не пропадёт втуне. В таком случае ощущение дежа вю может быть расценено как сигнал о том, что правильный ход вещей сбился, что требуется вмешательство человека, – существа, априори наделённого свободой воли. И именно здесь представляется особо ценным тот эффект, связанный с личностью основной «звезды», которого сумел добиться режиссёр. Вашингтон в очередной раз доказывает, что с равным успехом справляется как с эпизодами действия, так и со сценами, где необходимо показать работу мысли, высший психический накал. Но образ его Дуга Карлина ещё и может послужить дополнительным аргументом приверженцам теории интертекстуальности в культуре в целом и в кинематографе в частности. Дензел уже бывал на экране и «вне времени», и жертвой метемпсихоза (переселения душ), и несчётное число раз – человеком благородным, готовым принять смерть во имя спасения других людей. И тем не менее, опровергая изначальные домыслы, высвечивает некие новые нюансы в уже знакомой манере игры, доказывая, что искусство почти столь же многовариантно, как и самоё жизнь.


__________
1 – Разумеется, боевик «Домино» /2005/ про бесшабашную охотницу за преступниками.
2 – В этой второплановой, но весьма солидной роли отметился Вэл Килмер, давненько не появлявшийся в настоящих кинохитах.
3 – Здесь обыграны названия трёх триллеров, повествующих о попытке главного героя, страдающего амнезией, вернуть себе память. Это «Мираж» /1965/ Эдварда Дмитрыка с Грегори Пеком, «Вдребезги» /1991/ Вольфганга Петерсена и, конечно, экранизация Дугом Лайменом романа Роберта Ладлама.
4 – Между прочим, они начали работать над сценарием аж в 1997-м году.