Необычайно долгий, длящийся минут десять (пока на экране не появляются вступительные титры) пролог фильма – завораживает. В тюрьму для несовершеннолетних доставляют под конвоем новенького, сходу дающего понять, что с ним шутки плохи и что попытки неформального лидера преступников-сверстников, заточённых в неволе, спровоцировать его на конфликт могут привести к очень нежелательным последствиям. На сеансе группового психоанализа он, следуя совету психотерапевта, призывающего «позволить своей ярости вырваться наружу», разносит в клочья тренажёр, с виду-то не кажущийся таким уж хрупким. Наконец, в одну из ближайших ночей новоприбывший, встав с постели, поскальзывается в луже крови – и прибежавшая на истошный вопль охрана обнаруживает труп одного из осуждённых, вскрывшего себе вены острым предметом, не выдержав постоянных издевательств. Далее следует суровый, на повышенных тонах разговор с начальником исправительного учреждения, делающего вывод, что единственным уроком, который можно преподать рослым, но, по-видимому, обделённым разумом уголовникам, не удосужившимся прийти на помощь товарищу, и должно стать пребывание на острове. На острове, отрезанном от цивилизации, некогда использовавшемся военными в качестве тренировочной базы, но позднее – переданном в ведение пенитенциарных органов. Столь эффектное предисловие к истории о неистовой, бешеной, нечеловеческой дикости вызывает уважение! Аутентичность тюремной атмосферы, более чем добротное существование актёров в образах правонарушителей, попавших за решётку по молодости лет, а точнее, по собственной глупости и невоздержанности, наконец, безупречно выдержанный саспенс… Всё это сообщает особое, тревожное звучание заголовку, заставляя с беспокойством ожидать развёртывания событий на острове, куда подростки держат путь на моторной лодке. А далее…

А далее, как только парни, находящиеся под присмотром Джеда, опытного воспитателя средних лет, разбивают в лесу палатки, происходит что-то невообразимое и с трудом объяснимое. Чуть ли не мгновенно возникает ощущение, что с этого момента фильм начал снимать другой режиссёр. Или же – сценарий взялся писать совсем не тот кинодраматург, что придумал столь завораживающее начало. И чем дальше в лес – тем больше дров. Чем серьёзнее неприятности приключаются с группой, вынужденно ищущей убежище не только в чаще, но и в старом деревянном строении, ранее служившем укрытием местному бродяге, и в пещерах скал, и на берегу, тем меньше получается у авторов сохранить интерес к тому разгулу дикости, что творится на экране. Набор так называемых пугающих кадров (собаки, разгрызающие Джеда, потоки крови в местном водопаде, оторванные конечности и т.п.) кажется стандартным для подобного рода произведений, повторенным без особой изобретательности да и чувства меры. Использование сюжетных «обманов», когда, например, вместо таинственного и безликого Охотника подростки встречают… группу девушек-заключённых, вверенную привлекательной, но грозной Луизе, долгие годы служившей в неких войсках специального назначения, выполнявшей боевые задачи в «горячих точках», тоже при всём желании не сочтёшь новшеством авторов. Равно как и драматургическую конструкцию всего фильма…

Нет, уверения в том, что «Дикость» вписывается в ту же волну, что и фильмы Нила Маршалла, заставившие с новой силой говорить о величии британской школы экранных ужасов, имеют под собой основания. Более того, Майкл Джей. Бэссетт, сумевший привлечь к себе внимание дебютом, необычным, военным хоррором под названием «Смертельная слежка» /2002/, намеренно (хочется сказать – злонамеренно) пригласил знакомых актёров. Шон Пертви запомнился в образе сержанта Гарри Джи. Уэллса из «Псов-солдат» /2002/, вместе с сослуживцами отбивавшегося от атак оборотней, а Алекс Рейд была в компании молодых женщин, решивших испытать острые ощущения во время «спуска» (в одноимённой прошлогодней ленте) не кем иным, как Бет, лучшей подругой главной героини. Тот факт, что их нынешние персонажи, надзирающие за группами несовершеннолетних заключённых, гибнут мучительной смертью в числе первых, должен – а как же иначе? – свидетельствовать о стремлении Бэссетта бросить более удачливому (и, заметим, талантливому) коллеге и соотечественнику некий творческий вызов. Вызов, который, как вскоре выяснится, поддержан и на глобальном уровне. Маршалл упорно привлекал явления, находящиеся вне границ привычного человеческого опыта, формально относимые к разряду мистических, однако изображаемые им на экране строго реалистически, со скрупулёзностью учёного-исследователя, а потому – приобретающие впечатляющую убедительность. Бэссетт и сценарист-дебютант Дарио Полони лишь намекают на возможность развёртывания событий в похожем ключе, но моментально уводят в совсем другое русло. Тайну замысла приоткрывает решение режиссёра пригласить на роли несовершеннолетних преступников (их бесславные «подвиги» кратко перечисляются) сразу нескольких молодых актёров, отметившихся в телесериале под названием The Bill, идущем в Великобритании с 1984-го года и считающемся одним из самых популярных из тех, что посвящены деятельности правоохранительных органов. А ещё – постепенно начинают всё настойчивее звучать социально-психологические и даже морально-этические мотивы, связанные со столь печальным исходом пребывания на необитаемом острове. Это должно свидетельствовать, судя по всему, об опасности дикости, таящейся в человеческой природе и периодически – прорывающейся наружу… Только вот выглядят подобные «высокоидейные» сцены крайне неуклюже, почти опереточно, особенно ближе к развязке, уже непомерно банальной. Во время просмотра с ностальгией вспоминаешь не только работы Маршалла, но и недавнюю отечественную «Охоту на пиранью» /2006/ Андрея Кавуна, более удачную при всей своей вторичности, и даже… приснопамятную австралийскую «Охоту на индюшек» /1982/ Брайана Тренчарда-Смита, по неведомым причинам пользовавшуюся большим спросом в СССР в эпоху расцвета видео.